— А и сходим! — неожиданно для себя расхрабрился Фёдор.
— Верно, надо туда идти, — поддержал его Демид. — Эх, жалко, я не ходок.
Он полусидел на широкой лавке и потихоньку смаковал пиво. Рана его хотя уже не кровоточила, но двигаться всё ещё не позволяла.
— А что такого в церкви-то нашей? — спросил Антип. — От неё только остов один чёрный остался, изба поповская да погост рядом.
— Погост... А хоронить вам после пожара приходилось? — заинтересовался Николай.
— Да, бабка Евфросинья преставилась на следующий день после пожара. Мы из Перепашного попа позвали и её схоронили по христианскому обычаю.
— Так, стало быть, дошёл до вас поп в то время?
— Да.
— А потом кто-нибудь ещё приходил?
— Нет, он последний был.
— Та-ак, ладно, а бабка как померла?
— Как — не знаю, а нашли её недалеко от пожарища, лежала на обочине с парой обгорелых дровин в руках.
— От церкви, что ли?
— Должно быть.
— Зачем же ей?
— Бог знает зачем. Может, на растопку, а может, для защиты, ведь говорят, что и черепок из святого места от зла защитить может.
— Так-то оно так, да не всяк. А что, богомольна была старушка?
— Хм, не больше других, пожалуй. Но про неё лучше кого другого попытайте, я-то с ней детей не крестил. — Антип уже вставал.
— А кто ж с ней ладил?
— Откуда ж я ведаю, в этом бабском курятнике чёрт ногу сломит, а не разберётся. Хозяйку мою порасспросите, она вам скажет.
— А что я? — донесся из-за двери голос Авдотьи. — С соседями она жила в ладу, и молилась, и причащалась со всеми, — добавила она, заходя в комнату. — А про доски вот что скажу: святую смерть принял отец Феофаний, очистительную. И место теперь это тоже святое, так что и нам, и всяким прочим не грех оттуда что-нибудь принести.
— Ладно, — проговорил, помедлив, Николай, — тогда едем на пепелище. Мне с вами надобно быть, а посему нужна телега.
— Добро, — согласился Антип. — Только на чем же ехать? Все кобылы на полях.
— Евсейку опять попросим. Олег, сходи, пригласи извозчика. — Николай протянул юноше пару монет.
— Вот ещё, опять платить этому прохиндею, — проворчал Демид из своего угла.
Парень, не мешкая, вышел. Собирать особенно было нечего, и все просто ждали его возвращения. Вскоре с улицы послышался весёлый голос возницы:
— А я всем помогаю, вот и сюда я приехал, к свояченице — не за забавой! Ой, да что говорить...
Про Евсея говорят:
«Помогает всем подряд».
Ой-ей люли, люли
Помогает всем подряд!
На козлах Евсей сидел уверенно, но шебутные, веселые глаза выдавали его с головой.
— Оно и к лучшему, — сказал Николай сам себе, ковыляя к телеге. — Здорово, Евсей!