Встречные селяне здоровались, солдаты отвечали им неохотно, а Евсей гримасничал изо всех сил, пытаясь без слов показать значительность. К чему он это делал, он и сам бы не сказал, а так вот заведено у него было, что всё напоказ.
Добрались до Антипова двора, а там у плетня Богдан, казацкого головы человек, с Демидом препирается. Разговор их, видно, шёл уже какое-то время, потому как казацкая кобыла успела объесть всю траву вокруг.
— Да я ж тоби сам показав, що краще сабли ничого нэмае, — промолвил казак, подбоченясь.
— Хех какой ты важный, ну точно наш ротный кашевар. Как переписали в табели ихнего брата в кухмейстеры, так набрал он себе за щеки столько спеси, сколько не набирал щей.
— Що? Що ты казав?
— Да ни що, а таковского прыгуна с саблей я уж не единого на штык наколол. И кабы не наша беспечность на постое, то вот бы вы нас взяли, — ехидно ответил Демид и скрутил собеседнику дулю.
— Ах ты змий, кабы нэ рана, так я уж поучил бы тэбэ, — схватился Богдан за рукоять сабли, но лишь для того, чтобы тут же её и отпустить. Ведь с раненого какой спрос.
— Эй, что вы петушитесь, точно недоросли перед девкой? — вмешался Николай. — Богдан, для чего тебя послали?
— Мэнэ послалы? Мэнэ нихто нэ може послаты! Мэнэ попросыв пан Степан заехать и поклыкаты вас до нашего хутора. И швыдко.
— Ну так передай пану, что мы с дела вернулись и раньше, чем после полудня, к нему заехать не сможем.
— Так я що тоби, оголец, бегать з посылкамы? Я свою справу зробыв, — сказал Богдан и сел в седло. — А з тобой, змий, ми ще побалакаем, — обратился он к Демиду.
— А то как же, кашевару-то я завсегда рад и ужо будет случай, так и сам попотчую!
Казак ожег кобылу плёткой и был таков.
— Дёма, куда ты вылез? Намокнет повязка-то, тебе ещё лежать и лежать, — напустился на друга Фёдор и хотел повести его обратно, но тот отмахнулся.
— Отстань, репейник. Мочи уж нет на стены глядеть, я уж все щели высмотрел. Сам вернусь, когда надо будет.
Фёдор не стал препираться, а только махнул рукой и пошёл в дом. Николай с Олегом двинулись следом.
Докладываться Антипу Николай не стал, отбрехался парой слов про следы и завалился на полати отдохнуть. Делать было нечего, как только будущей ночью снова идти в секрет. Но как идти, с кем? Разве что у Степана найдутся охотники.
Федор стал готовиться к перевязке, а Олег сел было на лавку, но не утерпел — начал ходить из угла в угол. Небывалый трепет овладел им — сегодня они поедут на хутор Перещибки, там будет она, его дочка — девица на огненном коне.
Но чем больше он предвкушал встречу, тем больше смущался — ведь немой он, как с ней изъяснится? Разве что письмом...