Я поднимаю второй меч, вовремя отражая выпад Керис, которая собралась снести мне голову. Наши клинки сталкиваются с такой силой, что я роняю оружие, но она поскальзывается в грязи, и я отскакиваю назад.
На этом мое везение заканчивается. Я безоружна, мечи валяются на земле. Слишком далеко – мне не дотянуться.
– Сорокопут!
Харпер, который все это время не спускал с меня глаз, приканчивает своего противника и швыряет мне кинжал.
«Нет. Нет. Не подходи. Не подходи, глупец!» Кинжал ловит Керис, но Харпер уже бросает второй.
Поймав оружие, я замечаю, что его нагрудная пластина съехала набок во время боя.
– Харпер! – отчаянно кричу я.
Поздно. Керис делает небрежное движение, и кинжал описывает в воздухе сверкающую дугу. Крылатая смерть.
Серебристый клинок вонзается в грудь моего возлюбленного.
«Поверхностная рана, – говорю я себе. Я ползу к нему по грязи. – Я его вылечу. Я спою ему песню, и он вернется». Но потом я замечаю блеск стали. Второй кинжал был направлен прямо в сердце. Харпер падает.
– Нет!
Я стою на коленях у неподвижного тела. Зеленые глаза стекленеют – жизнь покидает его вместе с кровью, которая сочится из его груди.
– Харпер, нет… – умоляю я. – Нет… пожалуйста…
– Элен…
Он называет меня по имени, но я не слышу его. Вокруг звенят мечи, мое сердце колотится еще громче. «Нет… нет». Мне не нужна победа, если она достанется такой ценой.
– Эм…эмифал… Фир… даант… – шепчет он, и его рука, которая только что сжимала мою ладонь, падает на землю.
Я верну его, я найду его песню. Обязательно. Но что-то вонзается мне под ребра, и я не могу сдержать крика. Я выплескиваю всю боль, что столько лет копилась во мне, все мои поражения, все мои печали. И нет ему конца.
Керис не сводит взгляда с моего лица. В руке у нее зажат кинжал. Она наслаждается моим страданием, черпает в нем силу. Она идет ко мне.
Я пытаюсь подняться. Но не могу. «Верность. Верность до конца».
Итак, вот он, конец. А я не готова к смерти.
«Осторожно, Лайя, – раздается у меня в голове резкий голос Рехмат. – Здесь что-то не так».
Я молчу, слыша тяжелые шаги Князя Тьмы. Я не позволю страху руководить моими действиями. Я одержу победу. Я уничтожу джинна.
– Ты чувствуешь это, любимая? – произносит Князь Тьмы, и я не знаю, к кому он обращается: ко мне или к Рехмат. Когда он подступает все ближе, Рехмат заставляет меня попятиться, хотя я не желаю отступать. Я неловко спотыкаюсь.
«Останься со мной, – мысленно прошу я. – Я знаю, как тебе трудно. Я знаю, что ты его любила. Но мы сможем победить, только если будем действовать заодно».