Папа, смеясь, рассказывал, что у немцев никогда не появляется желания хорошо проконопатить квартиру. И конечно никому в голову не придёт изолироваться от проходной. Наверное, у нас была единственная глухая железная дверь на весь Репербан. Впрочем, будь там деревянным хотя бы косяк или какие-нибудь трещины появились, отец забил бы дверь войлоком пополам с поролоном — он-то у нас любит полную изоляцию. По счастью, наша дверь была и железной и обитой войлоком уже заранее. Потому что раньше там жила Лиза, боящаяся Бармалеев. А у Колицеров была обычная немецкая, деревянная дверь с трещинами толщиной в руку, выкрашенная белой краской, как садовый забор. Пахла она довольно противно.
Не зная с чего начать, я попробовала поговорить в замочную скважину как в микрофон.
— Рената Ко-о-о-олицер, — голосом привидения сказала я. — Это я, Анна-а-анас. Я пришла знакомить тебя с твоей мечтой по имени Ди-и-инг. Напоследок… — добавила я, отбросив привиденческий голос — ну, перед тем, как вы отсюда уедете.
— На кой чёрт он мне сдался, этот твой Динг, — проворчала Рената. Она торчала у двери, прямо под замочной скважиной.
— Что, тебе уже Динг не принц? — опешила я.
— Не знаю, — промычала Рената. — Он мне вообще-то нравится! Но ведь мы переезжаем!
— Предложение действительно только сегодня, — поторопиласс сказать я, жалея что не могу сквозь дверь двинуть Колицер по затылку.
Рената задумалась.
— И что тебе за это надо?
— За это будешь моей лучшей подругой!
Дверь незамедлительно раскрылась, и тут уже я получила удар по зубам.
— Ты и так моя лучшая подруга, — хмуро сказала Рената Колицер, открывая объятия. — И я буду по тебе сильно скучать. Но мы все равно не увидимся. Потому что если не увезут меня, то увезут тебя. Ты ведь знаешь, как это происходит.
Звучало это примерно, как звучит удар по зубам дверью (которая, вроде, должна была быть на замке). Но странно; извиваясь в объятиях Ренаты, мне и правда захотелось сделать для неё что-то хорошее. Просто так. На прощание. Хотя, что это я несу, какое прощание? Не могут они взять и увезти меня отсюда. А Ренату, зачем её увозят? Так они увезут отсюда всех женщин. И тогда Репербан вымрет. Вымрет также трагически, как вымирает невдалеке от нас деревня для гомосексуалистов.
Пусть лучше Рената и Динг подружаться. Это всё что я могу для неё сделать сейчас, раз уж я теперь не могу её сразу убить… мою лучшую, хм, подругу.
Ощущения, каково это — иметь лучшую подругу уже давно притупились. А мне ведь ещё представлять Ренату Колицер маме — думала я. Притом представлять как совершенно нормальную, не истеричку. Не зареванную дуру, какой она выглядела сейчас.