Дина вдохнула с улыбкой и отстранилась. Хитрым прищуром попросила продолжить речь.
— Но из первого. А то вдруг я этот так и не дождусь. Нужна цитата. Важная, кровавая, про сердце. Чтобы когда били, было не только от иголки больно. Я выберу, а ты напиши мне ее на листке своей рукой, ладно? Они там отпечатают и иголкой обведут.
Дина запрокинула голову и тихо засмеялась.
— Ну ты уже будешь третьим человеком с набитой цитатой от меня! Это забавно!
— А первые два кто? — Рита в знак послушания тоже стала улыбаться.
— Ну одна — просто читательница. Она на квартирнике ко мне подошла и показала. Тоже на руке, кстати. А другая, — Дина нахмурилась, но забыла убрать улыбку, — другая… ну… знакомая не случившаяся. Сделала ей больно, в общем.
Рита провела замерзшей рукой по Дининому лбу, будто проверяя, не осталось ли на нем вмятины от ее головы.
— Ты мне когда тоже захочешь сделать больно, — блондинка вздохнула, — предупреди, ладно? Ну недели за две хотя бы хорошо?
— Ха-ха! Договорились! — Они встретились взглядами и снова перестали выглядеть грустными.
«Конечно, не предупредит, — Рита кивнула мысли, — конечно, не предупредит».
Еще недолго так стояли. Потом Дина, наконец, замерзла, вернулась в комнату и попросила сделать ей чай. Чай, «Как дела в театре?», «Как дела в редакции?», и Рита опять осталась на ночь, потому что было слишком поздно, хотя диван в гостиной проваливался в пояснице, а на класс на следующий день ей пришлось идти в том же купальнике.
6. Про ветер и кольцо с гранатом
Ветер гулял далеко. Там, где между шлюзов прочерчен узкий-узкий канал, покрытый грязным снегом. На него вечно сливается все плохое и грязное из поселковых домов. Летом из водохранилища перекачивают воду, и трубы оказываются под ней. Тогда тяжелые каменные стены шлюзов вымазываются и становятся страшными и неровными. Зимой же все на поверхности. И темно-серые стены тоже. И все вокруг грязно и серо.
Совсем близко к воде и совсем далеко от всех остальных домов стоял двухэтажный деревянный коттедж. В нем, видимо, давно никого не было, потому что снег на крыше был с метр высотой — уже обледенелый и плотный. Ветер взмыл к коньку и притаился за холодной печной трубой. В самую середину крыши откуда-то прыгнула лиса. Она тут же попятилась, проскользила на незаточенных когтях по замороженному снегу, стараясь не упасть, нервно повертела мордой, попыталась опереться на передние лапы и замереть.
Вдруг ветер встрепенулся из-за печной трубы — хотел улететь и не увидеть падения — оставил за собой быстрый воздушный след, подхватив ненарочно зверя под хвост.