— Пришла проститься? — тихо спросил он.
— Не шепчите! — прикрикнул из коридора охранник.
Скади сняла перчатки, незаметно зажав в ладони влажные пули, взяла Винтерсблада за руку, вложив их в его ладонь.
— Бабуля Роза передавала тебе привет, — она обняла его, уткнувшись в пропахший табаком воротник рубахи. — Под корсетом, — едва слышно прошептала она на ухо мужчине, — расстегни! — отстранилась, рассчитывая увидеть в его глазах хотя бы отблеск надежды, но в них промелькнула лишь тень страха.
Страха за неё. Винтерсблад услышал её, но никак не отреагировал. Он не собирался бороться. Не собирался ничего делать. Предпочёл сдаться, чтобы не подвергать её жизнь опасности. Как будто у неё может быть какая-то жизнь после того, как его расстреляют!
И тут весь её страх, всё волнение, любовь, отчаяние вдруг превратились в неистовую, добела раскалённую злость.
— Дерись! — одними губами прошипела Скади, украдкой сунув в карман кителя пули, которые он так и не взял.
Винтерсблад лишь отрицательно покачал головой, спокойно и ласково глядя ей в глаза.
— Разве тебя надежда не оставляла, Скади Грин? — сказал он довольно громко, чтобы не вызывать у охранника подозрений.
— Кто дал тебе такое право? — жёстко спросила она.
— Я сам его взял, Скади Грин, — его тон по-прежнему спокоен и даже мягок, — так будет лучше для всех.
— Да что б тебя, Винтерсблад! — со злой досадой бросила она и, обхватив его колючие, небритые щёки ладонями, поцеловала сухие губы, вложив в поцелуй всю свою надежду и отчаяние.
Полковник почти сразу же отстранился, но Скади успела почувствовать, как выдернула кирпич из основания воздвигнутой им стены обречённости.
— С ума сошла? Не ломай себе жизнь! — голос его утратил всякое хладнокровие.
— Ты свихнулся, если думаешь, что я приму такое твоё решение!
— И что ты хочешь, Скади Грин?
— Тебя, — Голос уверенный, звенит от напряжения, как и нервы.
Винтерсбладу понадобилось несколько ударов сердца, чтобы осознать: сдаваясь, он её не спасёт. А уж если умирать, то не с опущенными руками. И Скади увидела, как в серых глазах, одна за другой, вновь загорелись знакомые искры.
— Чёрт с тобой, Грин, уговорила! — с недвусмысленной интонацией выдохнул мужчина, решительно привлекая её к себе.
От искренней, порывистой страсти его поцелуя у Скади перехватило дыхание, и она даже на миг забыла, где находится.
Из коридора донеслось нарочитое покашливание охранника. Полковник разомкнул объятия, его пальцы скользнули по латунным пуговицам кителя Грин, высвобождая их из петель.
— Вот уж не думал, что это произойдёт в таких обстоятельствах, — многозначительно усмехнулся он, подхватил Скади за талию и прижал спиной к стене.