Но именно поэтому: «Возлюби ближнего твоего!» Необходимо четко понять, что как действие нового человека любовь - это обязанность, и как обязанность она не подвержена действию всего произвольного, любых разочарований и злоупотреблений. Все божественные повеления «не делай!» («не прелюбодействуй, не убивай, не укради, не возжелай», Исх 20:13-17; Втор 5:17) «достигают высшей точки» в этом «делай!». Изгнанный из всего действия в бездействие (к Богу) человек здесь (из Бога) снова стремится к действию, он - повергнутый на землю, но вновь встающий, грешник, становящийся праведным, умерший, который оживает. В этом «делай!» проявляется блистающий меч смерти и вечности. Именно поэтому любовь - это совершенно новое действие, то действие, которое есть смысл и исполнение всего бездействия, тот воздух, которым мы можем дышать, если мы действительно задыхаемся в сфере зла.
«Любовь не причиняет ближнему зла!» Она тем самым есть «совершение добра», которым побеждается зло (12:21), отрицается и разрушается все существующее, поскольку это не произошло в результате мятежа. Новое, своеобразное качество любви заключается в том, что она не участвует в круговороте движения от зла ко злу, от реакции - к революции. Она - это радикальный переворот всего данного, ибо она есть радикальное признание предзаданности во всем данном. Она свергает всех идолов путем того, что она не воздвигает новых. Она -это окончание всего богоподобия, всякой иерархии, посредственности, авторитета, потому что она всегда недвусмысленно обращается к Единому в каждом отдельном человеке и во «многих». Любовь не противоречит, поэтому ее нельзя опровергнуть. Она не воюет, поэтому ее нельзя победить. Она не ищет никакого решения, поэтому она сама и есть решение. В рамках сферы зла она может быть описана только с помощью отрицания (1 Кор 13!); именно поэтому она - абсолютно превосходящее эту сферу действие. Невозможность совершения в рамках этой сферы (единственной известной нам!) добра не освобождает меня от обязанности любить. Если я прекращаю любить, протестуя тем самым против течения этого мира, то я не люблю и Бога. В этом случае не принесена никакая жертва, не обновлено никакое мышление (12:2). Настолько настоятельна, настолько неизбежна и серьезна заповедь любви! «Поэтому любовь - исполнение закона».
«И поступайте так в познании момента!» Когда и где осуществляется непостижимое действие любви, в которой человек, изгнанный от загадки ближнего назад к Богу, снова отходит от Бога, чтобы найти самого себя в ближнем? Когда и где наступает невозможная возможность исполнения закона? Мы не имеем права сократить дистанцию, если мы хотим пристально взглянуть на проблему, поставленную перед нами необходимостью этого действия. Неслыханному значению этого действия должен соответствовать неслыханный повод. Мы отвечаем: если мы осознаем, что время становится вечностью, а вечность - этим временем, то наступает такая возможность. Она наступает «в познании момента». Это «момент» между времен, который сам не есть момент во времени. Однако каждый момент во времени