может получить полноту достоинства этого момента. Этот момент -вечный момент, то «ныне», в котором остановилось прошлое и будущее, первое - в своем уходе, второе - в своем приближении. Время выдает свою тайну: не оно приходит и уходит, но тот человек, который был в Боге и будет в Нем, умирает и живет, падает и встает, есть тот, кто он есть, и есть тот, кто он не есть, сотворенный как тот или иной человек и вновь сотворенный как Единый, как индивидуум в своей абсолютной неповторимости и общедоступности: всегда первый и второй, причем второй в преодолении первого, то есть во Христе, в невидимом изменении времени. «Мы стремимся и шествуем из года в год»>* - это тайна времени, открывшаяся в этом вечном моменте, который существует всегда и никогда, в моменте откровения. Категоричное удаление прошлого, неудержимое приближение будущего - это образ необратимости времени. Но это и образ абсолютной скрытости, невидимости и неданности настоящего «между» временами. Каждый момент времени есть двойственный образ вечного момента. Каждый момент несет в себе нерожденную тайну откровения, каждый может стать характерным моментом. «Поступайте так в познании момента». Итак, в познанном, осознанном и постигнутом в своей трансцендентной значимости моменте осуществляется непостижимое дело любви. Там, где предшествующее или последующее невидимо характеризуется находящимся в центре «ныне!» откровения, там оно становится событием, «жизнью и царством любви» (Кьеркегор). Вера, видящая откровение, есть исполнение закона. Это человеческое дело есть дело, происходящее из высшей воли. Человек, к которому прикоснулась свобода Бога, - это любящий человек. Это окончательное и центральное возвращение из времени в вечность, эта возможная лишь путем чуда связь с вечностью всегда находятся под вопросом, если любовь как великая позитивная возможность становится заповедью. Всегда лишь в познании момента мы можем делать то, что мы делаем, и поэтому никогда не можем сказать, что мы «уже сделали» это; ибо что в этом познании «уже сделано»? Мы можем делать то, что мы делаем, всегда лишь указывая на преодоление, которое произошло, происходит и будет происходить во Христе, всегда лишь принимая во внимание рождение индивидуума из индивидуальности, всегда лишь в ожидании конца (мира времени, вещей и человека), который есть начало. Именно потому, что любовь
Строка из новогоднего гимна Поля Герхарда (Paul Gerhardt). - Прим. пер.
— [ 4>81 ] —
так непреклонно сохраняет дистанцию, так непреклонно указывает из всего уже сделанного, из самой себя на конец, который есть начало, она не творит зла ближнему, она есть исполнение закона (всего «не делай!»). Она вступает в сферу зла для того, чтобы сразу же вновь ее покинуть. Она не строит здесь хижин. Она принципиально не желает создавать во времени ничего постоянного, ничего «существующего». Лишь в познании вечного момента она делает то, что делает, и именно поэтому она - собственно революционное действие.