Послание к Римлянам (Барт) - страница 322

Итак: «Что ты судишь?», и еще более настойчиво задается вопрос: «Что ты презираешь?» Презираемый - это «твой брат»! Нет повода к разрушению общения, но существует множество поводов к тому, чтобы сохранять его. Великая критическая истина слов «для Господа», под которой мы находимся как люди (не как сильные или слабые, но как люди, сконцентрированные в Едином, предстоящем перед Богом - во Христе, и поэтому как братья!), указывает нам надлежащий путь: «Мы все предстанем перед судилищем Бога». Господь - судья над жизнью и смертью, как мы только что слышали. Мы должны продумать это положение под различными углами зрения: поскольку все мы «предстанем» перед судилищем Бога (так как Futurum aeternum этого предстояния есть критическая истина нашего бытия и существования), то мы все уже «предстоим» здесь, как те, кто мы есть: одни - как «сильные», другие - как «слабые». В глубочайшем ужасе перед последней, неслыханной истиной, что мы «принадлежим Господу», все мы тем или иным образом (и что такое в этом случае наше правильное или неправильное понимание?) отваживаемся на попытку нашего жизненного устройства, попытку отдать должное Богу. В той же откровенной истине, в том же затруднении и надежде разделяются пути: один - к свободе, другой - к ригоризму. Поскольку мы предстанем перед «судилищем» Бога, поскольку суд Божий, двойное предопределение, есть критическая истина нашей жизни и смерти, то одни - сильные, другие - слабые. Положение первых безусловно означает избрание, положение вторых - отвержение. Смысл свободы совести очевидно заключается в признании свободы Бога и Его действия, в то время как смысл ригоризма, так же очевидно, означает признание пленения человека и всего его действия. Но поскольку мы будем предстоять перед судилищем «Бога», поскольку критическая истина, которой мы подлежим, заключается в том, что именно Бог избирает или отвергает, то такое положение не дает сильному («избранному») ни малейшего превосходства по сравнению со слабым («отверженным»). Вера оправдывает как верность Бога. Человеческое познание истинно как познание Бога. Как надежда Бога надежда - это наше спасение. Как любовь Бога любовь - это непостижимый путь. То есть положение всегда таково, что верующий, познающий, надеющийся, любящий человека не получает из своего действия никакой заслуги, никакого права, никакого притязания. Итак: «Предо Мной преклонится всякое колено и каждый язык будет исповедовать перед Богом!» (Ис 45:23). Если Бог и Его свобода подменяются человеком и его «праведностью», то положение человека, каким бы оно ни было, означает лишь отвержение. Оно означает избрание только тогда, когда оно - отказ от заслуги, права и притязания, отказ от идола тем или иным образом определенной «праведности». «Итак, каждый из нас должен будет дать о себе отчет». Что мы знаем об этом самоотречении другого? Мы всегда видим лишь его дело, его «праведность» и не знаем: может быть, он избран именно в том, в чем мы видим его отвержение, и «силен» именно в своей слабости. Мы можем видеть в другом лишь осужденного Богом и того, кого следует осудить, то есть Единого, который по ту сторону всего того, что может быть значительным как человеческая позиция, по ту сторону контраста избрания и отвержения предстоит перед Богом. Именно как «сильные» мы можем видеть именно в «слабом» только Христа, только брата. Сократический вопрос о Христе и о брате в «слабом» мы как «сильные» можем затронуть только путем того, что мы сами отказываемся в том числе и от того права, которое мы, как нам кажется, уже получили через наш принципиальный отказ (делающий нас «сильными»). Мы не получили ничего из того, что мы могли бы иметь в качестве преимущества перед другими людьми, и получение всего этого находится под большим вопросом. Снова и снова мы должны дать сложнейший отчет в отношении нас самих. Поэтому необоснованно никакое суждение (Мф 7:1) согласно историческим или психологическим критериям, необоснован даже вопрос (робких церковных людей, твердых сектантов, ревностных религиозных социалистов - но именно поэтому и любых фарисеев свободы!) о таких критериях, не состоятелен вопрос о спасении души другого в каком бы то ни было виде, не состоятельна попытка судить о его отношении к Богу, с какой бы стороны она ни осуществлялась! Все предано суду Божьему. «Не судите!» - это единственная возможность, которая не есть возможность, не есть рецепт, не есть правило поведения, но в которой мы сами становимся под суд, ожидающий нас, в ни на чем не основанной надежде на невозможную возможность милости Божьей.