Вскоре после того, как в Москве в последние дни 1979 года открылась станция метро «Марксистская», появился такой анекдот: нужно было произнести, подражая металлическому голосу диктора метрополитена, объявляющего остановки: «Станция «Марксистская». Переход на троцкистско-зиновьевскую линию». Тогда эта шутка казалась очень смешной и острой. Почти каждый советский человек знал (или по крайней мере слышал), что «троцкистско-зиновьевская линия» — это что-то нехорошее и враждебное, с чем вроде бы боролся Ленин, называвший то ли Льва Троцкого, то ли Григория Зиновьева, то ли сразу обоих «политическими проститутками», а потом и все «правильные» советские продолжатели дела Ильича.
Льву Каменеву «не повезло»: его фамилия не фигурировала даже в названии этой «вражеской линии», как вообще в политическом, так и в конкретно анекдотическом смысле. Долгое время о нем вообще вспоминали не слишком часто, даже когда ругали бывших оппозиционеров в учебниках по истории КПСС. И то в основном как о «сателлите» Зиновьева. Даже в перестройку, когда о вычеркнутых из официальной истории, расстрелянных и умерших в лагерях большевиках «Ленинской гвардии» заговорили снова, Каменев по-прежнему чаще всего упоминался в тандеме с Зиновьевым, причем создавалось впечатление, что он большей частью как-то робко выглядывал из-за плеча своего «политического и духовного наставника» и всегда шел у него на поводу.
На самом деле это не так. Лев Каменев — крупнейшая, хотя и весьма своеобразная фигура в истории русской революции и в лагере приверженцев «красной идеи». Противники большевиков не зря видели в нем альтернативу Ленину. Но при этом он считался одним из ближайших соратников и возможных преемников Ильича. Именно он в октябре 1917 года стал самым первым главой нового Советского государства. Именно он, говоря современным языком, восемь лет был советским мэром Москвы. Именно он еще при жизни Ленина издавал его работы и — во многом — создавал его культ. Именно он председательствовал на партийных съездах 20-х годов и именно по его инициативе Сталин был избран генеральным секретарем ЦК. Наконец, такой малоизвестный факт — именно Каменев стал одним из первых авторов советской серии «ЖЗЛ», восстановленной в СССР Горьким в 1933 году.
Каменев был человеком с собственными, хотя и не бесспорными убеждениями. Он не боялся их высказывать во время споров с Лениным, Троцким или Сталиным. Некоторые считали, что не Зиновьев, а он играл первую скрипку в их тандеме, хотя со стороны это было не заметно. Когда уже в 30-х годах Каменева арестовали, то на одном из допросов, пока его не сломали совсем, он сказал следователю: «Вы же знаете, что я не такого типа человек, что, если бы у меня было желание выступить против политики партии, я бы сидел и молчал». Это следователь наверняка и сам прекрасно знал.