Она скривила губы, но промолчала, уставившись на сухие листья, застрявшие под дворниками на ветровом стекле.
Сняв очки, Костас протер глаза:
– Я тебе когда-нибудь рассказывал о голубых сойках?
– Нет, папа. Вроде бы нет.
– Удивительные птицы. Очень умные. Своим поведением они ставят в тупик орнитологов.
– Почему?
– Потому что эти маленькие птички длиной не более десяти дюймов умеют имитировать ястребов. Особенно красноплечих канюков.
Ада отвернулась, обращаясь к своему отражению в окне:
– А зачем они это делают?
– Видишь ли, по мнению ученых, подобная имитация необходима им, чтобы предупредить остальных соек о том, что где-то поблизости охотится канюк. Однако некоторые специалисты считают, что такой феномен имеет другое объяснение и это просто-напросто стратегия выживания: когда птица напугана, это придает ей сил становиться похожей на канюка. Голубые сойки таким образом отгоняют врагов и чувствуют себя смелее.
Ада покосилась на отца:
– Так ты советуешь мне притвориться кем-то другим?
– Это не притворство. Когда голубая сойка, взмыв в воздух, издает клич, как у красноплечего канюка, в этот самый момент она действительно становится канюком. В противном случае сойка не могла бы издавать подобные звуки. Понимаешь, о чем я?
– Хорошо, папа. Намек поняла. Сейчас пойду в класс и буду хлопать крыльями, словно канюк.
– Циничный канюк, – с улыбкой поправил дочь Костас. – Люблю тебя. И горжусь тобой. И если они, эти детишки, будут над тобой издеваться, мы с ними обязательно разберемся. Что-нибудь придумаем. Пожалуйста, не волнуйся.
Ада похлопала отца по руке. Было нечто ребяческое в потребности взрослых рассказывать нравоучительные истории. Взрослые хранили наивную веру, что, рассказав детям вдохновляющую байку – нужный сюжет в нужное время, – можно поднять им настроение, мотивировать на грандиозные свершения, да и вообще изменить реальность. Впрочем, не было никакой нужды объяснять родителям, что жизнь гораздо сложнее и многограннее, а слова не обладают тем магическим действием, на которое рассчитывают взрослые.
– Спасибо, папа.
– Я люблю тебя, – повторил Костас.
– Я тоже тебя люблю.
Схватив рюкзак и связанный тетей шарф, Ада вылезла из автомобиля. Она шла очень медленно, и по мере приближения к школе ноги все больше наливались свинцовой тяжестью. В нескольких футах от себя она заметила Зафара, который, прислонившись к перилам, болтал с мальчишками. Вспомнив, как он смеялся над ней вместе с остальными, Ада почувствовала болезненный укол в сердце и ускорила шаг.
– Эй, Ада! – Увидев Аду, Зафар оставил друзей и направился к ней.