Все годы счастья… Счастье… Я всхлипнула, и горькая слезинка попала мне прямо в рот. О счастье я вообще не могла ничего вспомнить, это было так давно. Мое сердце никогда не переставало жаждать этого, и теперь оно разрывалось на куски, так сильно мне хотелось, чтобы все снова вернулось. Счастье. Семья. Мама.
Я закрыла лицо руками и заплакала. Конечно, я хотела бы, чтобы мама вернулась. Всеми фибрами души хотела. Я хотела исправить то, что с ней сделали. Я желала, чтобы она находилась со мной, с этого момента и до конца. Я хотела чувствовать ее взгляд на себе, когда я вернусь из школы домой, хотела, чтобы она сфотографировала меня, когда я пойду на выпускной вечер в длинном вечернем платье, и я хотела, чтобы она сидела со мной на диване и смотрела телевизор. И кот мурлыкал бы у меня на коленях. Я хотела заглядывать ей через плечо, пока она трудилась над новой моделью шляпы… У меня голова кружилась… Образы и воспоминания смешались.
– Мама! – одно-единственное слово с болью вырвалось из моего горла. Оно горело на моих губах, и слезы по-прежнему катились по моим щекам сквозь пальцы.
– Да прекратите же это, – крикнул Бастиан и даже сделал шаг в мою сторону, но тут охранник ударил его рукояткой пистолета по голове. Он упал на колени, и из рваной раны на его лбу потекла кровь. Тем не менее он продолжал говорить: – Неужели вы не понимаете, что вы с ней делаете? – потрясенно спросил он, вытирая кровь, которая все равно не прекращала литься. – В ней так, кроме боли, скоро ничего не останется! – Я заметила, что он смотрит на мои плетения. – Она же просто задохнется, если вы сейчас не остановитесь! – пытался объяснить он моему отцу.
– А тебе-то какое дело? – резко спросил папа. – Да, Эбби скучает по матери. Конечно, это больно. Но прямо здесь и сейчас у нас есть силы и возможность решить эту проблему. Ее мать может вернуться! Или ты хочешь отнять у нее эту возможность?
Бастиан сжал кулаки.
– Но это против порядка мира! – проговорил он и искоса посмотрел на моего отца. – И Эбби погибнет, если уйдет глубоко в тени. Неужели ваша дочь так мало значит для вас, что вы готовы так ею рисковать?
Папа скривил лицо.
– Да я бы и сам это сделал, – признался он, улыбаясь мне. – Но одна только переплавка амулета причинила такую страшную боль, что я… Я бы не рискнул еще раз приблизиться к нему.
– Поэтому рисковать должна Эбби? – Бастиан фыркнул. – Какой же вы трус!
– Я хочу выжить, вот и все, – он снова улыбнулся мне. – А Эбби точно выживет. Она молодая, сильная – и она поймет, что уступить – единственный способ.