Бессильный чемпион. Том 3 (Володин) - страница 80

— Без влияния извне ваш эмоциональный фильтр сменился. Теперь вы воспринимаете мир с полным спектром эмоций… — собираюсь было объяснить, но София подходит ко мне и страстно целует в губы.

— Теперь не отвертишься, — заявляет. — Больше нет преград для нас.

Белоснежка нерешительно теребит пальцы, затем подходит и, зажмурившись, тянется губами к моему лицу. Останавливаю княжну, коснувшись пальцами ее подбородка.

— Преград нет, — улыбаюсь по-доброму. — Но вы устали — много потрясений, много сил потрачено. Много потерь пережито. Позвольте проводить вас в ваши комнаты.

С недовольной миной София сопит, но движения у нее вялые, на ногах едва держится, да еще боль от потери отца явно грызет сердце. Поэтому княжна не спорит.

Провожаю сестер в комнату Софии — они решили спать вместе. Только шагаю за порог — как Белоснежка снова плачет. Остаюсь и ложусь рядом на огромной кровати. Дыхание Белоснежки обжигает мою щеку. Утираю ее слезы, голова Софии лежит на другой моей руке. Запах волшебных серебряных волос обвивает сладкими объятиями. Первой засыпает старшая сестра, крепко прижавшись ко мне всем телом. Прежде чем и Белоснежка погружается в мир сновидений, она откидывает с лица мешающуюся прядь — проблеск разомкнутых губ и сонных глаз. Именно глаза завораживают меня — точнее, их изменение. Колдовское золото исчезло — ему пришла на смену голубизна летнего неба.

Добрый!

Рубрика «Легендариум демоника Перуна»

Хохмы читателей:

Перебегая Перуну дорогу чёрные кошки резко седеют. Автор: Виктор Зыков

Спасибо за награды: Buka_73, Gani, Jeka-R, Алексей Еськин, Дарите, Валеант, Oniksar,Weskermax, Nikolay, Дмитрий Травников, Иванов Аллександр, kematian, Suren, погорелов, Витёк Порошин

Как прода-то?

Белоснежка скоро в одном лицее страны

— Вот список Сената на пожалование дворянского достоинства, — цесаревич Владимир протягивает папку императору.

Государь перелистывает обложку и пробегается глазами по кандидатам.

— Всех одобряешь?

— Смущает мальчишка в самом конце, — жует губу цесаревич. — Ему всего шестнадцать.

Вчитываясь в имя, император Михаил хмурится в задумчивости. И, правда, даже спаси парень империю от ядерной зимы, рановато возводить в знать.

Если только не с политическим умыслом.

— А! Новоявленный гуру, — вдруг припоминает. — Сенаторы решили прибрать к рукам. Видимо, глаза мозолит простолюдин на передовицах. А так будет свой благородный. Пускай их.

— Пускай-то пускай, — не спорит Владимир. — Меня больше смущает не возраст, а то, что пацан — марионетка Бородовой. Неспроста София двигает этого самородка вверх. Точно захапает вассалом. Хотя, может, и в женихи себе готовит.