— Да комарья, видать, боится.
Теперь уж председатель захохотал так, что хлеб из руки выронил. Отец тоже тихонько посмеивался, глядя, с каким аппетитом уплетает председатель сало с хлебом и луком. Да еще похваливает:
— Ну, и угостил ты меня, леший, век помнить буду.
Он уже собрался уезжать, да вдруг раздумал:
— А правда, леший, иди ко мне в бригадиры. Мне позарез непьющие мужики нужны.
— А Саня Маленький как же?
— Об нем не толкуй. И для него дело найдется. А ты мне нравишься, леший.
— Я не девка, чтоб нравиться.
Отец поглядел в небо, и глаза у него засинелись.
— Спасибо на добром слове, Иван Захарыч, а только без лесу мне не прожить. Пуповиной прирос.
— Отрежем пуповину. Ты сколько тут получаешь?
— Семьдесят пять.
— А у меня по две сотни будешь зарабатывать.
Отец нахмурился:
— Разве в деньгах дело?
— А в чем?
— Не знаю, — подумав, сказал отец, — а только кто-то и в лесу должен жить. Для равновесия сил в природе.
— Для равновесия?.. Ишь ты…
Председатель зевнул и откинулся на траву:
— Хорошо-то как… Тишина…
Лехе давно хотелось спросить у председателя, отчего у него один глаз веселый, а другой грустный, но он стеснялся. А тут председатель и ремень расстегнул, и сапоги снял, будто дома на печку забрался, и Леха наконец решился:
— Дядь председатель, отчего у тебя один глаз смеется, а другой не смеется?
Отец дернул Леху за ухо, дескать, не твое дело, но председатель ничуть не обиделся.
— А это я их так приучил, — сказал он и подмигнул Лехе.
— Зачем?
— А чтоб перед начальством не сплоховать.
И снова подмигнул Лехе. А отец предложил:
— Соснули бы часок, Иван Захарыч.
— Хорошо бы, — потянулся всем телом председатель, — да в третью бригаду надо наведаться. А как тут у вас Саня Маленький, не озорует? — вдруг спросил он.
— Я не доносчик, — отвернулся отец.
Председатель уже стал надевать сапоги, но один сапог надел, а с другим так и заснул. Повалился на бок, шляпу под себя подмял. Отец осторожно вытащил шляпу и прикрыл ею голову председателя — от солнца.
— Это его на войне, сынок, так изувечило, — пояснил он Лехе.
Пока председатель спал, Леха старался понять: хороший он или плохой? Решил — хороший. Жаль только, что отец не нажаловался ему на Саню Маленького. За то, что в суд грозился на него подать. Уж председатель приструнил бы Саню, совсем с бригадиров снял, а поставил бы отца. Переехали бы они на Центральную усадьбу, и Леха каждый бы день в кино ходил. А то за всю свою жизнь только и был два раза в кино. «Чапаева» смотрел и «Осторожно, бабушка». Чапаев, правда, понравился, а бабушка нет — на мужика смахивает. Разве ж такие бабушки в жизни бывают? Вот бабка Аксинья, например, из двух щепок сложена, две щепки, а посередке — рот.