– Что ты задумала?! – ахнула Ула.
– Угадай! – Алу улыбнулась до того хитро, что её чёрные усы едва не коснулись ушей.
– Страшно. Да и хуже будет! Они потом только сильнее разозлятся…
– Так пойди к маме и расскажи всё! Попроси склеить эту игрушку.
Ула зажмурилась от ужаса.
В прихожей щёлкнул замок – папа возвращается!
Алу села на подоконник, перекинула ноги наружу и, придерживаясь двумя руками за простыню, спустилась в сугроб.
Из прихожей раздался радостный возглас мамы – Ула не выдержала, вскочила на подоконник и сразу ухнула с головой в сугроб.
– Ох и влетит мне за это! – только и смогла выдохнуть она.
– Я знаю, какая ты на самом деле сорвиголова! – подмигнула Алу и залепила Уле снежком в живот.
– Ах так! – Ула в долгу не осталась.
И они с гиканьем покатились под гору к заледенелой реке.
От холода лапки Улы закололо иголками, и она с неохотой вытащила из кармана фуфайки громадные и страшные варежки тёти Лоры.
– Не могу надеть, – прорычала она под нос, даже не удивившись, откуда на ней взялась фуфайка и как в карманы попали эти проклятые варежки.
– Не нравятся? – догадалась Алу.
Будто она понимала Улу лучше само́й Улы.
– А ты подари их медвежонку Колину – во-он он на льду! Ему будут в самый раз!
Ула глянула, как Колин катается с мамой по гладкому прозрачному льду. На нём была сиреневая шапочка с двумя мохнатыми помпонами – по одному на каждое ухо, и рукавички тёти Лоры к ней и вправду удивительно походили.
– Но мама будет ругаться…
– Да сколько можно! – рассердилась Алу. – Мама-мама. Что ты заладила?! Нет её здесь! Зато есть ты. И ты видишь, кого твои рукавички могут порадовать!
Ула послушалась и заскользила по реке к Колину. Вмёрзшие в лёд пузыри сияли на солнце золотом, и над сугробами разлетались крылатые радуги – ещё никогда зимняя река не была настолько прекрасна!
– Ты хочешь подарить их? Насовсем? – мама Колина от удивления вскинула над головой свои широкие лапы.
– Да, – уверенно заявила Ула и помогла Колину натянуть рукавицы. – С наступающим!
– В самый раз! – довольно улыбнулся медвежонок, и на сердце у Улы стало тепло-тепло.
– Какие же замечательные! – пробасила медведица. – У нас нет для тебя подарка, но мы можем взять тебя с собой на площадь, там выступают уличные артисты.
Ула никогда не отходила так далеко от дома, но Алу подтолкнула её кулаком в спину, и они поспешили на площадь. Что может быть прекраснее рождественских песен?
Толпа гомонила, хихикала, уплетала сладости, но благоговейно затихла, стоило музыканту дёрнуть струну. Знакомые слова сами срывались с губ Улы, вступила флейта, и ноги пустились в пляс.