Чувство локтя и ощущения спины. Экстрасенсы и интуиция. Прожекты и прожектёры. Из скупых папиных рассказов о войне тяжёлыми сценами запомнились три случая. Берег Волги. Ефрейтор из папиной части по ночам удил рыбу и приносил её голодавшим товарищам. Делать это днём категорически запрещалось. На беду, засиделся он до утра, когда часть инспектировал Чуйков, застреливший ефрейтора на месте, в спину, за нарушение приказа. А папу многократно спасали от верной гибели его хладнокровие и находчивость. Когда немецкие миномёты уничтожили запасы телефонного кабеля, отцу приказали любым путём доставить катушку с другого берега Волги. Он переплыл ночью реку, явился к начальнику штаба, предъявил приказ, тот сказал: «Я не кудесник, у меня запасных катушек нет!» Отец вытащил пистолет, положил перед собой и сказал: «Вернусь без кабеля, мне — расстрел. Так что сам понимаешь, терять мне нечего!» Кабель принесли, задание он выполнил. В другой раз нужно было срочно выехать днём на «козлике» в соседнюю часть, а большой участок дороги просматривался немцами. Они открывали миномётный огонь по единственному солдату. Папа сказал водителю, который был его тёзкой: «Выедем на открытое пространство, жми что есть сил, а возле того холмика резко остановись». Так и сделали. Миномёты молчали. Но зато вылетел «мессер» и стал делать петлю, чтобы расстрелять их в упор. Папа сказал: «Ну, Вася, поезжай спокойно, но, когда я скажу — гони, как угорелый». Папа уже видел лицо пилота, рука которого потянулась к гашетке. Рывок, и пули прошили дорогу позади машины. В следующий раз они резко затормозили раньше выстрела. Папа почувствовал, что шофёр в буквальном смысле наложил в штаны, и сам сел за руль, сказав: «Он разгадал наши хитрости и теперь пойдёт на бреющем, поэтому по моей команде вываливаемся из машины и откатываемся от дороги как можно дальше». Машина превратилась в решето, «мессер» улетел, а они, отлежавшись в траве до темноты, отправились в часть пешком. Я много раз спрашивал папу: «Но как ты узнавал нужный момент?» Он пожимал плечами: «Интуиция. Наверное, это у нас семейное». Моя жизнь, к счастью, не была насыщена столь драматичными обстоятельствами, но ощущения, носившие характер внутреннего предупреждения, я испытывал неоднократно. В транспорте или на улице я ловил внимательный взгляд в спину и, обернувшись, замечал карманника, который, осторожно озираясь, «пас» очередную рассеянную женщину с полураскрытой сумочкой. «Чужой взгляд», в том числе в спину, я ощущал всегда, но приучил себя не оборачиваться. Осторожность при возникновении новых контактов тоже, очевидно, передалась мне от отца. А привычку наблюдать за поведением окружающих я стал вырабатывать в себе ещё с тех пор, когда мечтал поступить в литературный институт. «Инженером человеческих душ» стать не собирался, но с увлечением читал книги по психологии, чтобы понять причины некоторых поступков окружающих. При этом любил коллективы единомышленников, но не любил демонстрации и митинги, обожал тишину библиотек, но терпеть не мог грохота дискотек. А практика походов по калужским лесам и карельской тайге с получением значка «Турист СССР» I степени приучила меня хорошо ориентироваться, что не раз пригождалось в жизни. Я хорошо запоминал расположение зданий в незнакомом районе и характерные приметы природы в новой местности. В Корекозево это помогло мне найти иголку в стоге сена. Мы поехали за лесной малиной, оставили машину на опушке рядом с дорогой и углубились в лес, бродили по просекам, но потом разделились: жена с детьми осталась в редком подлеске, а я ушёл в одиночное плавание. По грибы, разумеется. Блуждал по чаще не менее двух часов, приседал, нагибался, перелезал через упавшие стволы. Грибное счастье не улыбалось. Вернулся к своим. Малины у нас было много. Пошли к машине. Я уверенно полез за ключом в верхний карман рубашки. Ключа не было. Выпал. Но где? Я сказал: «Пойду. Попробую найти». Положил в тот же карман ключи от дома и стал мысленно восстанавливать запутанный маршрут: ходил, приседал, нагибался, пятился. Увидел наклонившуюся ветку орешника и вспомнил, что поднимал её, чтобы срезать небольшой подберёзовик. Нагнулся. Ключи выпали из кармана и… воссоединились с поблёскивавшим в траве ключом от машины. А в Германии, возвращаясь ночью из Мюнхена в Бонн под проливным дождём, мы заехали в какую-то глушь, где не было никаких указателей. Я напрягся: «Мне кажется, нужно ехать туда». Жена как всегда, настаивала на противоположном направлении. Вскоре мы выехали на нужный автобан. Не исключено, что это была случайность. Но интуиция интуицией, а предвидеть, что может с ними случиться, не могут даже экстрасенсы.