В начале 80-х на одном из приёмов в московском посольстве ФРГ, где по залу неприкаянно бродил с бокалом шампанского Андрей Вознесенский, с которым я, к сожалению, не успел заговорить, меня познакомили с Джуной. Она раздавала фотографии, одну подарила и мне, даже с надписью. Когда я принёс этот сувенир домой, сын счёл его антихристианским. Я расстался с фотографией, хотя и не видел в деятельности Джуны признаков службы Антихристу. Неожиданными исцелениями и прочими чудесами полнятся церковные летописи и рассказы реальных и мнимых очевидцев. Мама рассказывала: до войны, собираясь выехать на автобусе из Фороса в Ялту, когда пассажиры торопились занять места, она с улицы «увидела» в автобусе свою недавно погибшую подругу, которая делала ей один и тот же знак рукой — «Не садись! Не садись!» Она пропустила очередь, а вечером узнала: автобус разбился у Байдарских ворот. Допускаю, что моя впечатлительная мама могла «увидеть» подругу, наслушавшись рассказов курортников. Но ведь необычное всегда рядом. В том числе и с нами. Сам я чудес не видел и в чудеса не верил, особенно в те, которые демонстрировали по телевидению Чумак и Кашпировский, хотя в других ситуациях странные ощущения испытывал неоднократно. В Германии меня исцелял от сильнейшей головной боли русский врач-кардиолог Юрий Викторович Зайденварг, изучавший японский рэйки и систему Микао Усури, в Сиэтле избавила от сильнейших почечных колик Ульяна — дочь нашей общей подруги, певицы Большого театра Люси Третьяковой. Я закрывал глаза и отчётливо видел называвшиеся ею цветные узоры. С известной осторожностью относился я к прожектёрам и к их прожектам. Прожектёры в обыденной жизни — люди безобидные. Такой была отчасти моя мама, мечтавшая жить в замке на берегу моря. Интересный тип прожектёра-предпринимателя в России описал в романе «Василий Тёркин» Пётр Дмитриевич Боборыкин. Отсылаю к этому интереснейшему сочинению. Но есть категория «мечтателей», придумывающих несбыточные затеи не для себя, а для других. Они встречались мне как в России, так и в Германии. Один такой прожектёр долго докучал мне пустяковыми изобретениями, навязывал своё общество, пытаясь вызвать меня на откровенность, хотя откровенничал я только с друзьями. Я по привычке отвечал на вопросы дурью, поскольку Иудушки Головлёвы мне попадались и прежде, но всё не решался его отвадить, терпел как безобидного Бальзаминова. И он раскрыл свою суть «типичной» шуткой, на бытовой вопрос со смешком ответил: «За такую информацию полагается особая плата!» Я сопоставил шутку с другими оговорками и странными ощущениями в его присутствии, всё сошлось. Так шутят провокаторы и стукачи, для которых стало правилом жизни получать мзду за свои донесения. Скоро догадка подтвердилась. Впрочем, не думаю, что этот Порфирий Владимирович много на мне заработал. Имени не называю, поскольку это было бы доносительством, для меня неприемлемым. Пусть и дальше ползает в скользких лабиринтах своего пресмыкательства.