Прошло два дня. Погода щадила молодого короля, судно шло быстро. А вот моряки от тревоги и беспокойства не могли уснуть даже в короткое время отдыха. Участились ушибы, переломы. Самое тревожное время – от полуночи до четырех часов утра. Эма, Микроб и Лукас дежурили, сменяя друг друга, готовые вынуть занозу, наложить шов или лубок. Адмирал валился с ног от усталости. Он даже есть перестал, перепроверяя расчеты штурмана, уже проверенные первым помощником. Ночью Дорек вглядывался в звезды, следил за каждым поворотом штурвала и отдавал четкие скупые команды.
Лисандра отпустила морская болезнь, и теперь ему очень хотелось стать полноценным членом корабельной команды. Но до него поначалу никому не было дела. Он так и оставался в лохмотьях, блохах, с черными ногтями, грязными ногами. Наконец Микроб обрил его наголо. Мальчишку помыли, переодели. Щепка, довольный, что появился кто-то младше него, охотно учил Лисандра всему, что знал сам. За время странствий Щепка освоил азы навигации и решил показать Лисандру, как наносить на карту угол между звездами и горизонтом. Он был поражен – паренек из Бержерака не умел считать!
– Не может быть, – не поверил он. – Все умеют считать. Может, скажешь, что и читать не умеешь?
Лисандр кивнул: он ухаживал за дедушкой, добывал им пропитание… Щепка больше ни о чем не спрашивал. Ни один мальчишка в Краеугольном Камне не просил милостыни вместо того, чтобы ходить в школу. Но лучше поздно, чем никогда: он стал писать буквы на досках палубы, потом короткие слова, потом короткие предложения. Лисандр впитывал грамоту, как земля в пустыне воду. Уже на следующий вечер Лукас застал Лисандра возле лампы-молнии с книгой, тот пытался читать «Трактат по хирургии на борту судна. Самое необходимое в неблагоприятных условиях».
Лисандр хвостиком ходил за Щепкой и старался во всем ему помогать. Интересовался буквально всем, но никогда не улыбался. Лишь округлые щеки Лисандра напоминали, что он ребенок. Остальное – кожа да кости. Всегда послушный, исполнительный, ответственный. Задания выполнял, нахмурив брови и выпятив нижнюю губу. Каким он был на самом деле? Ворчуном или мечтателем?
Трудно сказать.
Уж точно терпеливым и привычным к боли. Это выяснилось вечером, когда они вместе с Щепкой уселись чистить гору картошки. Лисандр ожидал легкой работы, но у морской жизни свои законы, и дорого расплачивается тот, кто им не повинуется.
Щепка превратил скучную обязанность в упражнение в ловкости, стараясь снять кожуру с картофелины одной длинной спиралью. И так увлекся, состязаясь с Лисандром, что кок сердито велел им пошевеливаться. Кок чувствовал: надвигается буря – и хотел приготовить ужин до того, как «Изабелла» начнет плясать, а ему придется погасить огонь между четырех кирпичей, которые служили печкой. И тут Лисандр совершил большую ошибку: снял крышку с котла и заглянул внутрь. Вода в котле кипела ключом, от гнева кок закипел тоже.