– Идиот! Идиот! – орал он на мальчишку.
Лисандр, еще не сообразив, что произошло, почувствовал: он сварился, как картошка, а кок охлаждал его морской водой.
– Не надо! – крикнул он, отскочив в сторону.
– Солоно пришлось? А ты что думал? Буду тратить питьевую воду на твою морду? И не мечтай! Щепка, за мазью! Живо!
Щепка привел Эму, которая как раз дежурила. Она отодрала от груди мальчика рубашку, которая успела приклеиться, и ужаснулась его худобе. Под ошпаренной кожей были только кости. Эма протянула руку и распорядилась:
– Яйцо!
– Что-что?!
– Яйцо! Мне нужно яйцо!
– А что тебе еще дать, юнга? Надумала его омлетом кормить? Только не говори, что он заслужил! Мальчишка работает хуже всех!
Лисандр вонзил ногти в ладони, чтобы не вопить от боли. Щепка не стал мешать коку разоряться и сам побежал в кладовку за единственным яйцом, которое там оставалось.
– Спасибо, дружок. Разбей его. Оставь только белок, не пролей ни капли!
– Только белок?! – пришел в неистовство кок. – Чтобы я такого не слышал! В море ничего не выбрасывают! Даже паутину на сухарях! Даже камешки из гороха, черенки от яблок, рыбьи глаза! Все идет в дело! ВСЕ МОЖНО СЪЕСТЬ!
– Вот и отлично, успокойся! – остановила кока Эма. – Используй желток как хочешь. Щепка, найди мне кисточку, пока я буду сбивать белок.
– Меренги! Она собралась угощать его меренгами!
Эма смазала щеки и грудь Лисандра белком. Высохнув, белок превратился в пленку, и боль утихла. После ужина, задернув в лазарете занавеску, Лукас и судовой врач осматривали ожог. Оба не могли скрыть изумления.
– Новые хитрости с полей сражений? – задумчиво спросил фельдшер.
– Скорее кухонные хитрости. Ты уверен, Лукас, что яйцо помогло?
– Да, так и есть. Подействовало отлично!
– Погоди, судить еще рано.
– Сам посмотри! Нет волдырей, кожа не мокнет, краснота ушла.
– Яйцами лечатся дикари.
– Яичным белком.
– Какая разница! Медицина домохозяек.
– Доктор! Мне за вас стыдно!
Градус спора повысился.
– Выбирай выражения. Я твой начальник!
– Признай, мальчугану гораздо лучше.
– Не спорю. Он крепче, чем кажется.
Лукас рассердился.
– Послушай, Микроб! Это был котел с кипящей водой, а не капля горячего воска. Сейчас он должен был бы кататься по полу как одержимый и вопить от боли. Считаю, у нас под рукой всегда должны быть яйца. Точнее, куры, которые бы их несли.
– А я тебе говорю, что судить об успехе рано!
Лукас воздел глаза к небу. Он собрался ответить, но тут Лисандр подал голос:
– Вы мне мешаете спать.
На том разговор и кончился.
На следующий день мальчик был здоров, от ожога остался едва заметный след. Адмирал отправил его отдыхать, чтобы избежать новых травм, и Лисандр проводил время как умел: исследовал трюм, помогал Щепке, забившись в уголок, трудился над расшифровкой хирургического справочника. Он пытливо, с очень серьезным видом, который никогда его не покидал, следил за работой матросов, не произнося ни слова. Иногда подходил к приоткрытой двери кубрика и восхищался издалека секстантом, барометром, буссолью, компасом. Штурман дал ему свои механические часы, и Лисандр отправился с ними сначала на верхнюю палубу, потом на нижнюю, на корму, на нос, но время будто застыло, и ему стало скучно. Молодой король, заметив Лисандра, предложил ему посмотреть морские карты.