Отряд расположился полукругом и выставил копья. Неизвестно как поведёт себя лесная женщина. Исходя из того, что у этих людей имеются острые клыки, опасения были не беспочвенные.
Игорёк пристроился рядом с приунывшим Семёном. Короткие клыки спрятались во рту и теперь его никак не отличить от обыкновенного ребёнка.
Лес хорошо просматривался, все замерли и с опаской ждали её появления. Но прошло более тридцати минут, а лесная женщина так и не вышла. Думая, что она опасается людей, Никита подтолкнул малыша вперёд. Ребёнок в недоумении обернулся на Никиту и такой у него был чистый и тревожный взгляд, что у Никиты тревожно защемило в сердце. В ожидании поддержки мальчик повернулся к Семёну. Тот отвёл печальный взгляд. Мальчик тоскливо взвыл и неуверенно потрусил вглубь леса. На полдороги он замедлил бег, сел на корточки и больше не шевелился. Бедный, он не понимал, что от него хотят. Так он, подвывая от страха, сидел минут десять.
Люди сопереживали маленькому существу, даже Прелый в сочувствии морщился. Но лесная женщина так и не появилась, может горе подкосило при виде погибшего в схватке с волками мужа, или испытывала равнодушие к малышу.
— Время вышло, Семён, зови мальца, — как можно спокойнее произнёс Никита.
— Игорёша! — вытянул тот руки, и улыбка озарила всё его лицо.
Ох, как тот нёсся! Как волчонок прыгал и пытался облизать сероглазого богатыря.
— Мать не пришла, ребёнок будет жить у нас. Будешь воспитывать его как сына, — строго сказал Никита Семёну. А тот был не против, его глаза в порыве нежности посветлели.
Солнце безжалостно стремилось уйти за горизонт. Предвестники надвигающихся сумерек упорно давали о себе знать. Дневные птицы замолчали, сочно перекликались между собой козодои, вдали на болоте активно заквакали лягушки.
— В лесу оставаться самоубийство. Будем разжигать костры, — Аскольд держал в ладонях тяжёлую стрелу, а на лице была сосредоточенность и с трудом скрываемое беспокойство.
— Местность болотистая, сушняк мы не найдём, — вздохнул Никита. — А от сырых дров будет столько дыма.
— Чтобы звери не лезли, необходим большой костёр, — Аскольд ковырнул ногой землю. Мох порвался, и проступила тёмная жижа.
— На склонах разлома много трещин, они как небольшие пещерки. Что думаешь по этому поводу? — глянул Никита на Аскольда.
— Идея бредовая, — ухмыльнулся он, — но идея.
— Тогда действуй.
Люди с опаской приблизились к чёрным провалам. Все склоны были обезображены всевозможными площадками, мини гротами, даже чернели ходы в пещеры. В то же время всюду виднелись торчащие корни, стебли колючей травы, застрявшие ветки, листья и прочий мусор. Как следствие этому, шныряла и ползала в нём всевозможная гадость. Неприятно поразила полуметровая сороконожка и свисающие на грязных нитях толстые пауки. Были омерзительны гигантские слизни, пожирающие плесень и вызывал страх клубящийся белёсый туман, заполняющий почти весь разлом.