— Я этому научился в Беркли.
Что ты говоришь! Ты там, в Америке, похоже, многому научился.
— Конечно, — ухмыльнулся он многозначительно. Интересно, он понял мой намек или нет? Тут подал голос его мобильный телефон.
— Да, слушаю.
В следующий миг в гостиную хлынул бурный поток арабской речи.
Почти одновременно с мобильным зазвонил гостиничный телефон. Куда я попала?
— Салам алейкум, — послышалось из трубки.
Я повернулась к Халиду:
— Ибрагим звонит.
Он кивнул и невозмутимо продолжил разговор.
— Верена, я просто хотел сказать Халиду, что мы были бы рады, если бы вы заглянули к нам на чашку кофе.
Вот она свобода от программ и встреч.
Через час мы уже ехали в такси через мост Шестого октября на западный берег. Халид пообещал, что мы скоро вернемся в отель. Я, естественно, не знала, что у арабов это совершенно не принято — вести себя как рак-отшельник и отрываться от компании даже на один-единственный день.
Солнце сияло на жгуче-синем небосклоне. До Рождества оставалось два дня. Несмотря на воскресный день, на улицах было полно народу. Я чуть не забыла, что выходной день здесь — пятница. Посреди этого пестрого хаоса — разношерстной толпы, помятых, яростно бибикающих машин, ругающихся таксистов — разъезжали кареты и раздавался цокот копыт. В воздухе стоял непрерывный гул. Все было в движении.
Машины перегораживали перекрестки, пешеходы неслись через улицу, не обращая внимания на красный сигнал светофора, дорожные строители долбили мостовую. Кто не видел улиц Каира, тот и представления не имеет о том, что такое хаос. Пораженная зрелищем этого огромного восточного муравейника, я не могла оторвать глаз от окна. Интерес Халида ко всему был по понятным причинам более чем сдержанным: его больше привлекали быстрые автомобили, футуристские дворцы из стекла и роскошные торговые зоны.
Квартира Ибрагима находилась в высотном доме, в тихой улочке неподалеку от восточного берега. Мы с любопытством вошли в лифт и поехали на самый верхний этаж.
— А, шейх Халид! Алан вас алан![45]
Я только бросила взгляд в комнату, и мне сразу же захотелось превратиться в невидимку. Незнакомые мужчины, одетые в джалабиджи, сидели на диванах вдоль стен. Они с любопытством уставились на нас. И никакой Айлин на горизонте. Ибрагим сразу же взял Халида под руку и подвел его к своим гостям. Я стояла посредине, как истукан. Началась бесконечная церемония приветствия. Никто не обращал никакого внимания на беспомощно застывшую посреди комнаты женщину. Халид в какой-то момент обернулся на меня через плечо и сказал:
— Садись, Верена.