Постепенно на прогулочной палубе все стихло. Одни дремали в шезлонгах, другие ушли в каюты, третьи коротали время в беседе. Лучи послеполуденного солнца косо ложились на берега. Скоро небо окрасится в оранжевый цвет, горы потемнеют, а пышные султаны пальм отравятся в воде, словно нарисованные невидимым художником.
Мы с Айлин задумчиво смотрели вдаль. Она больше вообще не упоминала о моем замужестве, как будто никогда и не слышала о нем.
— Айлин, что бы ты сказала, если бы выяснилось, что Халид специально хотел засветить пленку — из-за того снимка, на котором я с Ибрагимом? — спросила я, глядя на её профиль.
Она посмотрела на меня и ответила:
— Я бы удивилась и возмутилась.
— Вот видишь.
Мы опять надолго умолкли. Я неотрывно смотрела на бегущую под нами воду,
— Понимаешь… — спокойно произнесла наконец Айлин, — по мусульманским обычаям, хорошая жена сидит дома. Во всяком случае, ни на шаг не отходит от мужа. К сожалению.
— Но послушай, Айлин, Халид ведь не имел ничего против того, чтобы я поехала с вами, и сам наказал Ибрагиму ни на минуту не спускать с меня глаз, чтобы со мной ничего не случилось.
— Ну, он имел в виду прежде всего твою честь и твою репутацию, которую нужно беречь. К тому же женщине не подобает в присутствии мужчин выставлять напоказ свое веселье. Это я по поводу новогодней вечеринки. А если это ещё и веселье в кругу мужчин, то оно тем более воспринимается как предосудительное. Неважно, с кем ты танцуешь — с четырнадцатилетним деверем или с семидесятилетним дядюшкой твоего мужа.
— Но ты же сама танцевала и смеялась. А если бы с нами была Карен, она бы нас всех переплясала, с её темпераментом.
— Ты забываешь, что мы в Египте. Египтяне совсем не похожи на мужчин из Объединенных Арабских Эмиратов. Они гораздо более эмоциональны. К тому же у Набиля очень современная и по-европейски открытая семья. Я надеюсь, ты успела это заметить. И все же мне кажется, что Набиль именно потому и не взял Карен с собой. Чтобы не вводить её лишний раз в соблазн.
— Вот как. Понимаю.
Я все с большим интересом слушала её. Айлин, которая вначале нашего знакомства не жаловала меня своей благосклонностью, вдруг оказалась настоящей подругой.
Мы долго беседовали с ней обо всем. Она многое мне доходчиво объяснила, и я увидела поведение Халида совершенно другими глазами.
— Верена, тебе ещё многому придется научиться, — сказала она в конце нашего разговора. — Я бы, во всяком случае, никогда не решилась на такой брак. Мне даже с Ибрагимом бывает очень непросто, а у него всё-таки другой менталитет, не такой, как у Халида, хотя и очень похожий, по крайней мере в отношении религии.