— Йелла, хабибти. — Маттар схватил меня за руку. — Я хочу купить тебе маленький сувенир.
— Что ты, Маттар, посмотри — я уже купила себе сувенир. — Я показала ему сверкающее кольцо на пальце.
— Ну тогда разрешите хотя бы пригласить вас на ужин. Лиза, это касается и твоего друга Абдула.
— К сожалению, нам придется ужинать без него. Он сегодня рано утром срочно улетел в Лондон.
Вскоре мы втроем отправились в ресторан на крыше отеля. Каким бы занятным новшеством ни были мобильные телефоны, со временем они начинают действовать на нервы. Мы с Лизой единодушно выразили эту мысль, когда Маттар, извинившись, встал из-за стола и удалился. Мы и не подозревали, что стали жертвами коварнейшего обмана. Он через несколько минут вернулся, сияя от радости, и положил передо мной на столик маленький сверток. У меня вспыхнули щеки, когда я увидела фирменную наклейку «Дамас».
— Нет, Маттар, я не могу этого принять.
— Пожалуйста, не позорь меня… — прошептал он заклинающе.
Я пристально посмотрела в его темные серьезные глаза и почувствовала, что сопротивление бесполезно. Что бы там ни заключал в себе этот сверточек — это был искренний, бескорыстный жест. И он был мне как бальзам на душу.
— Ну разверни же его, — ухмыльнулся он в радостном ожидании.
— Да, да, Верена, открывай поскорее, — поддержала его Лиза.
Я смущенно посмотрела по сторонам и развернула сверток. Боже, до чего мне было неловко. Внутри лежал тоненький золотой обруч-браслет. Такие обручи носят сразу по несколько штук на запястье многие арабские женщины и девушки.
— Нет, я не могу это принять, Маттар, — повторила я.
— Хабибти, это тебя ни к чему не обязывает. Мне достаточно видеть радостный блеск в твоих глазах.
— Я в шоке… — произнесла я.
— Ничего, пусть тебя хоть кто-нибудь — для разнообразия — немного побалует, — заявила Лиза.
— Yes, she is right[42].
Мы дружно рассмеялись. Можно было подумать, что этот араб понял наш швейцарский немецкий. Я, пользуясь случаем хоть немного поднять себе настроение, в тон ему сказала:
— Должна ли я расценивать этот золотой дар как предложение руки и сердца, Маттар?
Опять взрыв веселья. На самом деле я уже слегка обеспокоилась: ситуация могла принять серьезный оборот. Вдруг я и в самом деле окажусь перед выбором, к которому совершенно не готова. Во всяком случае, пока я не распрощаюсь с Халидом и с Дубаем.
— Можешь это именно так и расценивать, — спокойно ответил Маттар.
— Хорошо, я поговорю со своим отцом, — бойко парировала я.
Мы ещё долго продолжали в том же духе, и взрывы хохота следовали один за другим. Я, собственно, не часто в жизни столько смеялась, сколько в Дубае. И — справедливости ради — никогда столько не плакала.