* * *
2 января мы с Женичем отправились гулять по старой пущинской усадьбе. Я знала его с шести лет, но мы впервые гуляли с ним вдвоем в родном городе. Это было странное ощущение: мне казалось, что я проживаю улучшенную версию собственной юности. К этому моменту все, что касалось последних событий, было рассказано, осмыслено, несколько раз пересказано и обсуждено до последних мелочей.
Теперь мы просто шли по заснеженным дорожкам в дружеском молчании, лишь иногда обмениваясь короткими фразами. Это был один из тех дней, когда даже самые ярые зимоненавистники не могут не заметить безмолвной, почти совершенной красоты зимы. За ночь снег укрыл темные ветви деревьев пушистым белым покрывалом и сгладил трагическую остроту силуэта полуразрушенного дворянского дома. Все вокруг казалось сказочным.
– Кстати, Женич, как продвигаются твои дела с висконсинской лабой?
– Я получил от них job offer сразу после рождества.
Это было ожидаемо, практически неизбежно, но все равно что-то больно кольнуло меня изнутри.
– Женька! Это здорово! Я так за тебя рада! Когда планируешь переезжать?
– А я не поеду. – безмятежно ответил он, задрав голову и вглядываясь в паутину заснеженных веток прямо над нами.
– Ты что, Жень?! Такой шанс второй раз может и не представиться. Надеюсь, ты не собираешься все жизнь просидеть доморощенным ученым в родном Пущино. Как же эта ваша академическая мобильность?
– Мобильность будет. Мне предложили работу в очень хорошей лабе Сколтеха. Буду вести исследования и преподавать.
– Ого, какие новости! Но ты уверен, что не хочешь попробовать свои силы в Штатах?
Женич помолчал.
– Я довольно консервативен в жизненных решениях, ты же знаешь. Здесь мне все более или менее понятно. Здесь мои родители, друзья, походная жизнь. А там все нужно будет начинать все сначала. Конечно, для меня и переезд в Сколково – революция. И все же Сколково как-нибудь поближе к исторической родине, чем Висконсин.
– От добра добра не ищут, Женич?
– Конечно. – просто ответил он. Женька, разумеется, не помнил наш разговор в поезде, состоявшийся почти 15 лет назад. Но вот странность: его подход, тогда казавшийся неконкурентным и слабым, сейчас выглядел самой надежной стратегией. Женич движется вперед благодаря таланту и интересу к своей работе, а не из-за неукротимых амбиций и готовности идти по головам.
– Ну а у тебя какие планы? Не хочешь переквалифицироваться в следователи или, например, адвоката по уголовным делам?
Я помотала головой.
– Преступлений мне хватило на всю оставшуюся жизнь. Но хочу попробовать вернуться к истокам, то есть к IT. Должен же кто-то заполнить оставленную Максом брешь в высокотехнологичной отрасли.