– Все в порядке! Я обещал Кате, что присмотрю за ним. Хотя, по-моему, это не сильно ее утешило. – С сомнением добавил он.
Женич поежился от смущения и заторопился уходить. Мы рассыпались в благодарностях, а Полина на прощание вновь потянулась к Женькиной щеке и на этот раз поцеловала его, а не воздух. В десятый раз за вечер он запунцовел и поспешно ретировался.
На улице я первым делом закурила сигарету и с наслаждением вдохнула белый дым, смешанный с холодным ночным воздухом. Мы побрели к метро по пустым переулкам, обрамленным строгими, немосковскими фасадами, явственно ощущая странную меланхолию самого фешенебельного московского квартала.
– Ну что, ты узнала, что хотела?
– Больше, чем надеялась, только вот не понимаю, что это дает.
– В смысле?
– Там все темноволосые и кареглазые, Жень: все родственники ее мужа, которые нашлись в альбомах. То есть, если муж Полины, гипотетически, вдруг оказался бы отцом ребенка Даши, то у нее не было бы никаких проблем с тем, чтобы выдать его за ребенка собственного мужа. Если она ставила перед собой такую задачу, то ее риски были минимальны, по крайней мере пока ребенок маленький. Но вопрос в том…
– Какую задачу она перед собой ставила. – Закончил за меня Женич. – Возможно, гипотетически, как ты говоришь, что она вовсе не хотела выдавать его за ребенка мужа.
– В том-то и дело! Кто знает, что было у нее на уме? Может, она, наоборот, ничего скрывать не собиралась? Может, она как раз хотела бы, чтобы настоящий отец ребенка признал его своим? Но если она, наоборот, попыталась бы доказать, что ребенок похож на Марата, то у нее возникли бы те же самые проблемы: по цветовой гамме мужья Даши и Полины очень похожи.
Женич помялся:
– Она ведь могла и не знать наверняка, кто отец.
– И это тоже, да. В общем, надеюсь, что ты хорошо провел вечер, потому что только в этом и может быть хоть какая-то польза от сегодняшнего визита.
– То есть я позорился зря. И с женой поссорился тоже впустую.
– Слушай, ну хватит уже ныть! – Огрызнулась я, наконец. – Ты сам выбрал эту авантюру, располагая ровно той же информацией, какая была у меня. Я от тебя ничего не скрывала.
– Это правда. – Вздохнул Женич. – И что ты собираешься делать дальше?
– Рассказать Швецову все, что знаю, и поставить на этом точку.
– Разумно.
К полуночи мы добрались до моей Алтайской. После всех волнений сегодняшнего вечера Женич на удивление быстро и сладко заснул на маловатом для него диване, а я стояла на балконе, курила и вспоминала короткий, но сокрушительный для моей психики эпизод с Максимом. На самом деле, Женькин конфуз с вином и машиной свалился на меня, как манна небесная. Его присутствие в соседней комнате казалось миражом и отбрасывало оттенок нереальности на все события сегодняшнего дня, включая встречу с Максимом. По теории вероятности такое, наверное, возможно, но какая была вероятность, что я зайду в этот ресторан, в котором никогда не была, именно в тот момент, когда мимо него будет проезжать Макс? И все же самым странным было другое. Почему после стольких лет, после пережитого отчаяния, после лысой головы и затяжной депрессии я отреагировала на эту встречу совсем не так, как должна была? Как будто не было прошлого, и я просто впервые встретила незнакомого человека, от одного вида которого у меня перехватило дыхание. Что такое есть в его внешности, что превращает меня из