Мальчишки поднялись наверх. Федька оглянулся — по пустырю в сторону Фильки шел Вовка Миронов, в одной руке шапка, в другой — портфель. На хлястике Вовкиного пальто виднелись катышки прилипшего репья.
— Ну, — сказал Витька, пряча чуб под кепку, — теперь ты, Рыжий, стал настоящим филяком. Не хуже Джека.
— Ты филяк, филёнок и филюга, — сказал Федька.
— Подумаешь, — ответил Герка и спрятал в пальто оторванное ухо рыжей шапки.
— Ладно, братцы, — сказал Витька, — я на тренировку.
Витька махнул рукой, перекинул через плечо ремень, на котором болтались учебники и тетради, и побежал к остановке.
— Айда лучше в кино, — предложил Герка.
Домой ему идти не хотелось. Тетя Оля после ночной смены занималась во Дворце культуры. Она начала руководить хореографическим кружком. Герка думал, что в этом кружке поют хором, потому он так и называется. Но тетя Оля объяснила, что хореография — это танцы. Конечно, танцы. Зачем бы тете Оле надо было заниматься пением, если у нее никогда не было голоса? Потом Герка подумал, что завтра надо будет доделать детекторный приемник для физического кружка. Нет, а все-таки он здорово дрался. Вот только большой палец здорово болел. Наверное, после удара по Вовкиному носу. И все-таки он здорово саданул Вовку. Сначала, конечно, испугался, когда попал ему в глаз. Но потом испуг прошел. И осталась одна злость. Герка не думал, что он может быть таким злым. Лучше все-таки, когда не злой. Он помнил, каким злым бывал отец, когда ругался с матерью. Они до сих пор жили на Севере — Герка не видел родителей около пяти лет. Зато с тетей Олей всегда было хорошо. И будет хорошо. А если с ними еще станет жить Федька, лучше и не надо. Только почему Вовка обозвал его предателем?..
— Больно? — спросила Анюта Федорчук. Они с Аленой выскочили из-за угла забора, когда Федька с Сережкой прошли мимо.
— Чего больно? — удивился Герка.
— Когда он в глаз тебе заехал?
— Не он мне, а я ему. Смотреть надо.
— Здорово ты его, — согласилась Алена и посмотрела вслед Федьке. — Гер, а почему вы Сашу защищаете? Ведь он врун...
— Понимала бы чего, — сказал Герка. — Шаровая болезнь у него была. Когда сам собою не владеешь. Понятно?
— Да, — ответила Анюта, хотя и ничего не поняла. Она знала только, что раз Герка, Федька и Витька вступились за Сашку, значит, они поступили справедливо. Поняла она и другое: что завтра принесет Герке еще несколько перьев «86» и даже стиральную резинку. Круглую, трехслойную, довоенную.
7
По истертым и ставшим покатыми деревянным ступенькам Сережка поднялся на второй этаж барака. На пороге его встретил мальчишка лет пяти, в черной косоворотке, подпоясанной шпагатом. К косоворотке были приколоты вырезанные из картона медаль и звезда.