— Товарищ военрук, — Федька встал по стойке «смирно», — разрешите обратиться.
— Слушаю тебя.
— Тут у нас одно дело. Нам нужно на час уйти.
— Кому это вам?
— Полищуку, Миронову и мне.
— Очень важное дело? — прищурился Максим Максимыч.
— Ага, — сказал Герка.
— Секретное?
— Секретное.
— А секрета под глазом больше ни у кого не будет?
— Нет, — ответил Герка. — Чес слово.
Вовка стоял, опустив голову. Он не знал, что еще затеяли ребята. Они только сказали ему, что поведут его куда-то после уроков. Тогда почему Сережка с ними тоже не идет? Он сегодня спросил у Вовки: «Ты знаешь, где живет твой дед?» — «У своей сестры». И все. А теперь вот решили вести его куда-то во время уроков.
За три дня, прошедшие со дня драки, Вовка понял, как плохо жить без деда. Не у кого было спросить, почему Витька назвал его «подлюгой», почему его сумел избить этот слабак Полищук. Разговоров с отцом Вовка стал избегать.
— Ты иди к трамваю, — сказал Федька, когда они вышли из строя. — А мы сейчас придем.
Вовка шел к остановке, ломая голову над тем, что затеяли одноклассники. Какую свинью ему еще хотели подложить? Неужели мало того, что у него все лицо покорежено? И зачем он про Сашку тогда рассказал? Нет, правильно, что рассказал. У него хватит смелости не то что про Сашку правду сказать — он про отца все расскажет. Возьмет и напишет письмо и отошлет его в «Пионерскую правду». Как отец всех обманывает. Как он обкрадывает государство. И тогда вызовут Владимира Миронова, поставят на гранитный пьедестал перед стотысячным строем пионеров и скажут: «Ты настоящий герой, Володя! Все пионеры должны брать с тебя пример. Мы счастливы, что среди нас есть такие светлые души, как твоя. И мы награждаем твою светлую душу...» И перед миллионным строем ему повесят орден. И заиграют трубы, и зарокочут барабаны. И во всех газетах будут помещены его портреты. И о нем будут писать, что подвиг такой в жизни Володи Миронова не случаен. Что он и раньше был таким и всегда разоблачал трусов и обманщиков. Все ему начнут завидовать. И тогда он придет к деду, а дед ему скажет... Что же ему скажет дед? «Так чей же ты хлеб ешь, внучек?» Нет, не то...
Последняя фраза, сказанная дедом, была каплей дегтя в бочке меда. Свернулись Вовкины мечты от дедовских слов, как скисшее молоко на керосинке.
Вовка поглядел на дорогу — ему навстречу шли Герка, Федька и Сашка. «Все вместе хотят избить, — испугался Вовка. — И Сашка решил отомстить».
— Чего шарахаешься? — сказал, подходя, Сашка. — Не укусим. Здорово.
— Здравствуй, — буркнул под нос Вовка и опустил глаза.