произнеся что-то вроде: «Ха, вот и ты!» – и тем самым поставила точку в ее сомнениях.
Нечто подобное она испытывала раньше, слушая историю Тлапки на реке. Но сейчас вид девушки не вызывал в Шарке ничего, кроме смутного беспокойства, и Голос тоже больше не обращал на нее внимания.
Как будто в ответ на ее мысли, из телеги донесся стон: Тлапка билась в лихорадке. Бальзамы Тальды на нее не действовали, и каждый удар колеса о камень бередил рану. Шарка подъехала поближе.
– Эй, Латерф, – процедила Тлапка сквозь стучащие зубы. – Поди сюда!
Латерфольт послушно возник рядом.
– Если Свортек, – продолжала Тлапка, задыхаясь, – убил Хроуста, так к кому ты ведешь нас сейчас, если Хроуст мертв?
– Ой, а ты так хорошо знала Свортека, что уверена в правдивости этой истории?
– Я вообще не знала Свортека! – огрызнулась она. – Откуда мне знать самого Свортека? Я просто жена одного ублюдка из Марницы. Точнее, вдова.
– Занятно… И как вышло, что вдова некоего ублюдка из Марницы оказалась последним кьенгаром Бракадии?
Шарка внимательно прислушалась: ложь Тлапки была теперь их общей легендой.
– Я сама хотела бы это знать, – всхлипнула Тлапка. Латерфольт подъехал еще ближе, потеснив Фубара, который тоже навострил уши. Егери притихли, прислушиваясь к разговору. – Я даже не подозревала, что умею что-то такое. Я бросилась под стрелы, чтобы защитить Шарку, которую хотели казнить. А затем… Это случилось.
Повисло молчание, прерываемое лишь мерными шагами коней и лихоти.
– Мама говорила, что бабка была ведьмой, что вся деревня ходила к ней лечиться и побаивалась ее, – продолжила Тлапка, когда тишина стала затягиваться. – Может, от нее…
– Может, и ты тогда маг? Раз у вас такая волшебная семья, – сказал Латерфольт, поворачиваясь к Фубару.
Тлапка вцепилась в стенку телеги и приподнялась, тяжело дыша:
– Я соврала, – выпалила она. – Фубар мне не кузен. Он был моим любовником в Марнице.
Фубар густо покраснел и потрясенно выпучился на Тлапку. Рядом с Шаркой Дэйн развел руками и нахмурился. «Это ложь для Латерфольта или для нас?» – кисло спросил он, но Шарка и сама этого не поняла.
– Прости, Шарка. – Тлапка опустилась на спину. – Я не смогла признаться тогда в этом позоре. Самой себе в первую очередь.
– Позоре? – усмехнулся Фубар.
– Ведь я тебе рассказывала, что мой муж был ревнив без причины, и поэтому я…
– Ох, ну и страсти! – не выдержал Латерфольт. – Да ладно вам! Вы до сих пор не поняли, что находитесь среди таких же отбросов общества, если не хуже? Ну любовник и любовник, чего бубнить-то? Хочешь, сыграем вам свадьбу в Таворе?