– Я тебя спрашиваю, пиздоглазый, – не унимался Бучек, наступая на Вилема. – Кто тебе разрешал тырить яблоки?
– Ой, да ну вас, – неразборчиво пробормотал Вилем: яблоко по-прежнему было зажато у него в зубах.
– Что «да ну вас»? Это соседские яблоки! Твоя хиннская мамаша не говорила тебе, что воровать нехорошо?
– Не-а. Зато твоя мамаша сказала мне, что вчера ночью я был очень хорош.
Он позволил им подойти слишком близко и не успел ускользнуть: Робин схватил его за куртку и швырнул на землю под ноги братьям. Побои Вилем переносил стойко, почти равнодушно; он давно привык к ним, как и к «пиздоглазому» и шуткам про мамашу. К тому же за мелкие проступки братья Латерфольты наказывали несильно, чтобы не навлечь на себя гнев отца. Вскоре пинать неподвижное тело им наскучило, и Бучек поставил Вилема на ноги.
– А про яблоки придется рассказать папе, – заметил он. – Дядька Богоуш такой тип. Заметит. Лучше самим…
– Все заметит, он их каждый день считает, – согласился Борек.
– Лучше рассказать, иначе всем будет худо, – добавил Робин.
– Ох, ладно! – вскричал Вилем и взял свой маленький лук. – Будет вам…
Он принялся добывать братьям яблоки, время от времени беззлобно огрызаясь на чушь, которую они несли за его спиной.
– Вот поэтому вас, хиннов, и не любят!
– Потому что мы делаем за бракадийцев всю грязную работу?
– Нет, потому что вы преступники и воры!
– Но я ведь наполовину хинн, значит, полувор. На другую половину я помогаю бракадийцам, которые не умеют стрелять из лука.
– Слышь, ты ебало-то свое завали!
Он любил братьев. В их деревне, где бракадийцы жили в унизительном для них соседстве с хиннами, случались такие истории, что Вилем знал: ему еще крупно повезло.
Четвертое яблоко упало на землю. Вилем был горд собой: он сбил четыре яблока всего одной стрелой, но радости пытался не выдавать. Латерфольты хвастовства не любили. Пусть лучше их рты будут заняты яблоками. Вилем обернулся и столкнулся взглядом с Лютобором – своим отцом. Тот наблюдал за детьми, оперевшись на плетень. Поймав взгляд Вилема, Лютобор усмехнулся одним краем рта – недобрый знак.
– Нам конец, парни! – охнул Вилем.
Бучек, Борек и Робин даже не обернулись – им все стало ясно и так. Побросав яблоки, они убежали из чужого сада, оставив Вилема наедине с отцом и уликами, которые валялись прямо под ногами. Робин напоследок громко шепнул: «Это все он!» – и ткнул в младшего толстым пальцем.
Ни один из сыновей не был похож на Лютобора: Бучек, Борек и Робин были слишком толсты, Вилем – слишком смугл. Отец их, тонкий, белокожий до прозрачности, немногословный, похожий на призрака, казалось, в создании собственных детей вообще не участвовал.