Лоран де Марбёф испытает всю любовь, теплоту чувств и заботливость императора. Наполеоне устроит его в Военную школу Фонтенбло и определит ему пожизненную пенсию в 6000 франков из средств государственного казначейства, а также пособие в 12 000 франков из своего личного фонда. Он назначит Лорана своим адъютантом и найдет ему в жены богатую Мари д’Эгла де ла Тур Дюбост из Лиона.
На свадьбу он подарит молодым супругам особняк Монтессон — один из самых красивых домов на улице Мон-Блан. Лорану было 25 лет, когда он был назначен командиром 6-го полка легкой кавалерии в чине полковника и получил титул барона Империи. А когда Лоран скончается от ран, полученных в сражении под селом Красное, Наполеоне будет искренне грустить о нем.
Что же касается Летиции, то она сохранит верность памяти своему возлюбленному, и самым большим богатством она будет считать портрет Марбёфа.
В 1791 году, когда станет опасно афишировать связи с аристократией, Наполеоне посоветует в письме Жозефу убрать из гостиной портрет Марбёфа.
— Лучше я вырву себе сердце, — ответит Летиция, — но портрет останется на своем месте!
Пышные похороны де Марбёфа прошли в Бастии, и все население города со слезами на глазах проводило его в последний путь. Беспристрастность, прямота, приветливость и справедливость были теми выдающимися чертами характера Марбёфа, которые он пронес через всю свою жизнь. И вряд ли мы погрешим против истины, если скажем, что корсиканцы любили его, а французы ценили за твердость, рассудительность и успехи на административном поприще.
«Это, — говорили о нем в штабе армии, — очень достойный, гуманный, благожелательный, незлопамятный человек, хотя чересчур добрый и слишком доступный для своего положения и при той большой ответственности, которая на него возложена».
По воле покойного он был погребен в склепе церкви Святого Иоанна Крестителя. По его словам, она была выбрана им для того, «чтобы под покровительством Святого Иоанна, были утверждены узы связи между Бретонью, где он родился, и Корсикой, которая приняла его и где он умер».
Трудно сказать, были ли оно так на самом деле, но по воспоминаниям некоторых современников, вечером того же дня Наполеоне набрал на пляже красивых ракушек и выложил из них над дверью своего дома в Аяччо надпись: «Да здравствует Марбёф!».
Если Летиция будет долго оплакивать Марбёфа, то ее сыну было уже не до благодетеля их семьи. Ему было искренне жаль столько сделавшего для них человека, но куда больше его занимали собственные интересы.
Дядя Люциано был слишком слаб, Жозеф собирался в Пизу для защиты докторской диссертации, и отныне все семейные заботы падали на его плечи. И забот у него хватало!