— Я согласен. — кивнул тот.
— Ладно, — пожал плечами капитан, — идемте в ваше местечко.
Неожиданно для себя превратившись в секунданта корсиканца, капитан шел к месту дуэли вместе с ним.
— Скажите, Буонапарте, — задал он уже давно вертевшийся у него на языке вопрос, — на Корсике у всех такое отношение к женщине?
— Да, — кивнул тот, — и ничего плохого я в этом не вижу. И если бы каждый из нас видел бы в женщине не предмет наслаждения, а свою сестру или будущую жену, то не было бы и той распущенности, которая, в конце концов, и погубит Францию!
— Даже так? — удивленно взглянул на него капитан.
— Именно так! — твердо ответил Наполеоне. — А чтобы убедиться в этом, достаточно побывать в Пале-Рояле!
Дю Ромье покачал головой. В свое время он и сам дрался на дуэли с собственным приятелем, который совратил его сестру, и с тех пор смотрел на все эти вещи несколько иными глазами, нежели его веселые приятели.
Как только они пришли на место дуэли, дю Ромье обратился к поручику де Лемье с просьбой не доводить дело до кровопролития и покончить дело миром. С подобным предложением выступил и секундант де Лемье.
— Я охотно пойду на все ваши условия, — ответил Буонапарте, — если мой противник извинится!
Де Лемье извиняться не собирался, и, судя по той ярости, с какой он бросился на Наполеоне, поручик был намерен заколоть его. Впрочем, так оно и было. В его жилах тела горячая кровь, и, несмотря на молодой возраст, он привык смывать оскорбления кровью.
Де Лемье считался одним из лучших фехтовальщиков в полку, и после первого же выпада Наполеоне понял, с каким мастером боя он имеет дело.
Это был не перепуганный насмерть д`Илет, и, с трудом отбивая молниеносные атаки поручика, он лишь изредка пытался достать де Лемье.
Ни один его удар не увенчался успехом, и вскоре положение Наполеоне стало угрожающим. Де Лемье еще более взвинтил темп, и, не успевая за ним, Наполеоне начал делать одну ошибку за другой.
Де Ромье наблюдал за поединком с хмурым лицом. Он не сомневался в ее печальном исходе, и ему было искренне жаль молодого корсиканца, который проводил свои последние минуты на этой земле. И в то же время не мог не отдать ему должное. Далеко не каждый сумел бы выстоять целых десять минут против такого виртоуза, каким был учившийся у лучших фехтовальщиков Европы де Лемье.
Однако тот самый Бог, в помощь которого никогда не верил Наполеоне, был на его стороне, и когда де Лемье после очередной атаки неловко подвернул ногу, он пробил ему правое плечо.
Поручик выронил шпагу и опустился на колени, орошая траву кровью. Победитель отсалютовал поверженному сопернику и, вспомнив уроки матери, быстро и умело перевязал его.