Лилит тут же перестала плакать и удивленно уставилась на Ганина, широко раскрыв свои большие миндалевидные фиалковые глаза.
— Не будет этого, любимый! Не будет! Я спасу тебя! Я спасу! И я даже знаю — КАК! — взахлеб затараторила Лилит, покрывая жаркими поцелуями и заливая горячими слезами дряблые бледные впавшие щеки Ганина. — И мы снова будем вместе! Навсегда! Только ты и я, вдвоем! Ты только потерпи, потерпи…
В этот момент послышались глухие удары в дверь, звук разбиваемых стекол. Ганин не видел ничего, он только услышал шум десятков лап и рык десятков глоток.
— Ату её! Ату! А-ха-ха-ха-ха!!!!! — раздался громоподобный смех Сета, от которого задрожали сами стены и посыпалась штукатурка с потолка. — Вперед, сестра! Присоединяйся к охоте! Сейчас мы затравим, наконец, эту дичь!
Ганин с трудом повернул голову и увидел, что огромная, утопающая в золоте и драгоценной мебели комната, в которой он лежал, наполнилась десятками тварей — огромные, в человеческий рост, свирепые черные шакалы с красными от злобы глазами, белыми, истекающими слюной клыками, черными длинными когтями и поднятыми загривками, набросились толпой на вскочившую с постели Лилит. Она била их наотмашь своим бичом, из которого вырывались слепящие искры и клубы серного едкого дыма, и шакалы с визгом отлетали прочь. Но их было много, слишком много… Звероподобные чудовища прыгали на неё со всех сторон, как охотничьи собаки на медведя, пытаясь схватить зубами её за глотку или откусить кисти рук, но Лилит всякий раз ловко отступала в сторону или назад — и вот она уже прижата к углу. Отступать было некуда. Сет молча взял поданный ему Сехмет лук со стрелой и натянул его, целясь прямо в сердце Лилит, и наконечник его стрелы сверкал также ярко, как знойное солнце африканской пустыни.
— Я всегда ненавидел тебя, черная шлюха! — процедил сквозь зубы Сет. — Отправляйся туда, куда тебе давно следует попасть!
Но в этот момент Лилит пронзительно свистнула и словно бы из ниоткуда, прямо с улицы через окно запрыгнула какая-то черная тень, а за ней вторая, третья…
Одна из них, самая большая, Черный Пес, с ревом, от которого у Ганина сразу заложило уши, разметала в стороны, как ребенок — надоевшие игрушки, шакалов, бывших по сравнению с ним как щенки перед взрослой собакой. Другая — черная кошка в человеческий рост — кинулась на Сехмет, в свою очередь, обратившуюся в огромную песочного цвета львицу, и между ними — рыжей и черной кошками — началась драка. А здоровый, размером с орла, черный ворон пулей подлетел к Сету и клюнул его изо всех сил прямо в глаз. Сет взвыл от боли и стрела из его лука ударила чуть выше головы Лилит. В том месте грянул взрыв, и в стене комнаты образовалась рваная черная дыра. Замешательства, учиненного её свитой, хватило Лилит, чтобы крикнуть: