Ипстилла и Телетуза замирают от страха и удивления. Один из их клиентов издает нервный смешок.
— Что за хрень тут происходит?
— Я сказала, все вон! — вопит Виктория, отрывая его руку от талии Ипстиллы. Он потрясенно отступает, не решаясь ее ударить. Его спутник делает жест от дурного глаза.
— Слышали, что она сказала? — кричит Амара. — Вам здесь не рады. Убирайтесь!
Из кубикулы за ее спиной выбегает Бероника. С бесноватым видом, расцарапанная, всклокоченная, она визжит:
— Ублюдки! Она мертва, неужели вы не можете оставить нас в покое?
Мужчины не нуждаются в дальнейших понуканиях и не задерживаются, даже чтобы ответить им оскорблениями. Они спешат прочь из дома разгневанных женщин, едва не спотыкаясь о порог.
Может быть, ждешь ты теперь, что здесь начнут извиваться
На Гадитанский манер в хороводе певучем девчонки,
Под одобренье хлопков приседая трепещущим задом?
[34]Ювенал. Сатиры, сатира 11, 162
В любое другое утро Феликс спустился бы в лупанарий, метая громы и молнии из-за мизерной прибыли, но неистовое горе сделало девушек неприкосновенными по крайней мере на день. На мгновение Амаре даже кажется, что хозяин тоже горюет, но она тут же подавляет в себе сочувствие. Что бы ни случилось с Феликсом в детстве, сейчас он таков, как есть. Фабия с покрасневшим от слез лицом причесывает ей волосы. Вспомнив слова Крессы о том, что старушка пыталась разыскать Космуса, Амара спрашивает себя, о чем еще они говорили и какие тайны хозяина могут быть известны Фабии.
Собравшись, девушки оставляют Ипстиллу и Телетузу в лупанарии и молча, друг за другом, идут в «Воробья». Непривычно притихшие испанки провели бессонную ночь, слушая плач по девушке, которую они едва знали.
Уже с порога становится ясно, что Зоскалес осведомлен о случившемся. Амара подозревает, что после того, как они взашей выгнали собственных клиентов, об этом узнала половина округи. Владелец таверны предлагает им вино и еду за счет заведения и сам приносит угощение к их столу.
— В память о вашей подруге, — говорит он глубоким, проникновенным голосом и по очереди пожимает каждой из них ладонь. — В память о Крессе. Пусть ее тень упокоится в ином мире.
Бероника не сдерживает рыданий. Они благодарят его, но Амара боится, что, где бы ни был сейчас дух Крессы, она не найдет покоя. Они не могут даже похоронить ее и бессильны хоть как-то облегчить ей путь в загробный мир.
— За Крессу, — говорит Виктория и залпом выпивает свое вино.
Остальные следуют ее примеру. Амара протягивает фляжку Британнике, но та отворачивает голову. После того как иноземка узнала о смерти своей единственной подруги, она не издала ни звука. Ее молчание тревожит Амару еще больше, чем исступленное горе, которого она ожидала. Теперь она чувствует еще б