Тверд знал этого человека: это был командир разведроты Метелин.
Тот, не говоря ни слова, чуть заметно кивнул вошедшему переводчику.
Аркадий подошёл к столу. Там в раскрытом виде лежала какая-то старинная книга в кожаном переплёте, с пожелтевшими и растрескавшимися от времени страницами. Он осторожно потрогал их кончиками пальцев, поскольку ему вначале показалось, что стоит только их перелистать, как они превратятся в пыль. Однако на ощупь страницы книги оказались на удивление прочны, выполнены они были определённо из какого-то плотного материала.
«Чем-то пропитанная кожа?» – предположил Тверд, однако гадать не стал, поскольку от него требовалось лишь одно – дать быстрый и чёткий ответ на заданный вопрос.
Он пролистал ещё пару страниц, однако ничего толком прочесть у него не получилось. Странная восточная вязь, чем-то очень схожая с персидской, чередовалась с символами совершенно незнакомого ему языка и рисунками созвездий.
– Этот язык мне незнаком… хотя и очень похож на персидский, поскольку кое-где всё же встречаются созвучные слова. Это точно не дари, не перси и не таджикский… Насколько я понимаю, текст как-то связан с астрономией, скорее даже с… астрологией.
– С чем-чем? – перебил его полковник. – Тьфу ты! А я уж подумал, что-то ценное Метелин раздобыл. Уж дюже история интересная получалась…
Он замолчал, налил себе из графина стакан воды и жадно выпил его залпом.
– Хотя, может, все ж его особистам показать? Вдруг это шифровка какая-то?..
– Это вряд ли, товарищ полковник. Судя по всему, этому фолианту не один век уже… – продолжая с любопытством рассматривать книгу, ответил Тверд.
– Ну, тогда на помойку её! – скомандовал Дорофеев. – Метелин, свободен! А ты Тверд, через полчаса будь готов – полетим с тобой в Кабул, мне там без переводчика никак.
– Так точно! Можно идти? – отдал честь под козырёк капитан и, прихватив с собой со стола книгу, направился к выходу.
Выбрасывать её он, конечно же, не собирался, скорее, наоборот, ему захотелось внимательно её изучить в свободное от службы время: язык, которым она была написана, мгновенно вызвал в нём неподдельный профессиональный интерес.
Выйдя из командирского модуля, Тверд первым делом задал вопрос командиру разведчиков:
– Слушай, Николай, а что это Дорофеев про какую-то историю, связанную с этой книгой, упоминал?
Старший лейтенант в ответ усмехнулся, извлек из кармана пачку сигарет без фильтра «Луч» и закурил.
– Да, было сегодня одно дельце… Мы, когда под утро с задания возвращались, услышали невдалеке от одного горного села стрельбу и крики. В кишлаке, что был неподалеку от нас, моджахеды над кем-то расправу учинили. Судя по перестрелке, «духов» десять орудовало, не меньше. Нас в группе всего четверо, плюс мы добыли важнейшие сведения для комполка… Что прикажешь делать?.. Пока мы решали, видим, шатаясь, бредёт по тропинке в нашу сторону какой-то человек. Идёт, падает, снова подымается… Я прислушался. Ну, ты же наслышан о моих талантах, – на этом месте Метелин выпустил струю дыма, устало улыбнулся и продолжил. – Слышу предельно ясно: не «дух», ботинки с подковами, а местные такие не носят. Шаги шаркающие, короткие, цепляется носками через каждый шаг, а самое главное, дышит очень уж как-то по-стариковски: с тяжелым вдохом и выдохом. Смотрю: упал и не поднимается. Я дал команду своему бойцу – тот тихонько к нему и подобрался. Оказалось, это действительно какой-то старик, причём смертельно раненный в грудь слева. Но как только он рассмотрел, что это не моджахед около него появился, то сразу же обрадовался. «Шурави, шурави…» – из последних сил лепечет, а сам вот эту самую книгу в руки моему сержанту суёт. Вот, собственно, и всё.