Сесилия рассмеялась над собственными фантазиями. Ее серийный убийца — не плод фантазии. Он реальный человек. Мужчина. Они составили его описание. Только мужчина мог совершить такие преступления, имея достаточно силы и сумасшедшей решительности, чтобы и прокопать себе путь под домом, и прорваться внутрь сквозь пол. Но все-таки человек. По-другому быть не могло.
Все же найти его не удалось. Ни малейших следов.
Чем больше она об этом думала, тем больше сомневалась в описании. Зачем кому-то такие сложности — вламываться в дом снизу? Есть столько гораздо более простых способов попасть в дом, чем через пол в подвале. Тоннель она видела. Его размер едва ли позволял проползти по нему. Требовалась нечеловеческая сила, чтобы оттуда проломить пол. Если только у Барсука нет подмоги, как объясняется в книге. И он не один там под землей. Но это ведь просто невозможно.
Она вышла на кухню приготовить что-нибудь. В колонках играли незамысловатые хиты, пока она доставала из шкафа ингредиенты. Помидоры в банке, сушеный орегано, оливковое масло и немного бальзамического уксуса. Она резала лук и напевала мелодию. Мысли не покидали ее. А что если написанное в книге — правда? Вдруг тот, за кем она охотится, — не человек?
Она вскипятила воду для пасты и оставила томатный соус томиться в блестящей кастрюле, пока размышляла над новой теорией. Чем больше Сесилия о ней задумывалась, тем явственнее вдоль позвоночника, словно льдинка, пробегал холодок. Все сходится — если только принять безумное допущение, что в земле действительно есть какой-то монстр.
Все дома были старыми, нуждались в новой дренажной системе. Экскаваторы разрывали землю без оглядки на то, что в ней находится. Рвали корни, подземным насекомым и животным для выживания приходилось или бежать, или закапываться глубже. Ничего необычного, что могли проснуться и другие существа. Темные, неизвестные науке чудовища. Те, кто скребет фасад когтями, чтобы прекратились раскопки. Те, кто мстит, если раскопки продолжаются вопреки их предупреждениям.
Сесилия промыла пасту и смешала ее с соусом. Она потянулась за открытой бутылкой вина, но, поколебавшись, передумала. Ей нельзя пить, если придется потом вести машину. Она в любом случае поговорит с Анникой, спросит ее о существах, которых та так боится. Но на допрос Сесилия ее вызвать не может. Юнас и все остальные подумают, что Сесилия сошла с ума.
Сесилии нужно поговорить с Анникой и по личным причинам. Она хочет сделать все возможное, чтобы помочь сохранить их брак с Мартином.
Сесилия собрала остатки соуса с тарелки и задумчиво облизала вилку. Сладость томатов смешалась с кислотой уксуса и лука. Может, ничего и не выйдет, но она не простит себе, если не попробует.