Анника кивнула. Она ходила к психологу раз в две недели. Сначала сеансы были раз в неделю, но сейчас ей стало гораздо лучше. Она думала уменьшить дозу препаратов, но Хелена сказала, что еще слишком рано. Анника пережила очень серьезные потрясения. Ей необходима вся возможная помощь. Вся помощь и любовь от близких. Но к лету, может быть, она сможет вернуться на работу — на частичную занятость.
Она по-прежнему не помнила всех деталей случившегося. Она спала с включенным светом и просыпалась каждую ночь в поту. Если становилось слишком темно, ей казалось, что стены, как в тоннеле, давят на плечи. Именно давление стен тоннеля на плечи после бегства от Барсука — единственное, что она отчетливо помнила. Остальное ей рассказали после того, как нашли ее на улице около дома.
Она обнаружила логово Барсука. Оно было спрятано в ее собственном подвале, замурованное Яном Апельгреном, когда он потерял рассудок. Там он писал книгу о Барсуке и о его кровавых жертвах, об обитающих в земле существах, пока сам превращался в монстра.
Как только Анника достаточно пришла в себя, они с Мартином восстановили отношения. Она увидела все в другом свете, как будто после выхода из подземелья все каким-то образом прояснилось. Анника была довольна решением вернуть Мартина в свою жизнь. Да и Мартину другого было не нужно. Она нуждалась в стабильности, которую он мог ей дать.
А дом Яна Апельгрена, наоборот, им был не нужен. Они его продали с большими потерями. Покупатель даже не хотел жить в доме, а решил просто снести его и построить новый. Их это больше не волновало, и они недавно купили квартиру, в которой находились сейчас. Они еще не успели распаковать коробки, но и спешить некуда.
Мартин улыбнулся и заглянул глубоко в глаза Анники.
— Пойдем, — сказал он. — Я приготовил нам еду. И вино есть.
— Пытаешься меня соблазнить? — спросила Анника, улыбнувшись в ответ.
— Может быть. Но сначала давай поедим.
Анника сняла ботинки и прошла на кухню, лавируя между коробками. Вытяжка шумела. В помещении тепло и пахнет приправами. На столе — две новые белые свечи и два больших бокала с темно-алым вином. Мартин поставил глиняный горшочек на стол и открыл крышку. Облако ароматного пара раздразнило аппетит, так что у Анники слюнки потекли. Она обняла Мартина, положив щеку на спину между лопаток, пока он раскладывал еду по тарелкам.
— Я люблю тебя, — прошептала она так тихо, что не знала, услышал ли он. Она пока не решалась объясняться в любви во весь голос.
Он прервался и положил ладони на ее руки у него на груди.