Еще большее впечатление на юного Грекова произвела живопись Левитана.
Существовавшее в Одессе с 1890 года Товарищество южнорусских художников — его учредителями являлись Костанди и Ладыженский — ежегодно устраивало выставки, на которых экспонировались работы самых видных русских мастеров.
Очередная выставка по традиции открылась в октябре 1898 года в здании городской картинной галереи — красивейшей постройке классического стиля, с шестиколонным портиком и широко распахнутыми боковыми «крыльями», образующими просторный двор.
Несколько подавленный дворцовой роскошью, лепными украшениями потолков, узорным паркетом, Митя в компании молодых художников переходил от картины к картине и вдруг замер, словно бы наткнувшись на невидимую стену. Поначалу он даже не поверил, что это картина. Ему показалось, будто он смотрит в открытое окно, за которым виднеются дышащий сыростью лес, подернутая мелкой рябью река, над ней пламенеющие березки и русские избы. Заметив, в каком смятении он находится, Костанди ласково обнял юношу за плечи.
— Нравится?.. Такое не может не нравиться… Левитан — огромнейший мастер!
— Как ему удается изобразить все так правдиво?.. Ведь это сама жизнь!
— Как?.. Путем глубокого изучения натуры… Она наш главный учитель. Ну и, конечно, трудом.
— А говорят, Левитан работает без всякого напряжения? — недоверчиво спросил кто-то из учеников.
Костанди даже рассердился:
— Действительно, Левитан творит по-рафаэлевски легко. Но и ему ведомы бессонные ночи у холста. Нет искусства без усилий. Великий художник — это великий труженик!
Желание писать картины заставило Грекова как следует взяться за рисование орнаментов.
— Давно бы так! — радовался Ладыженский успехам своего ученика.
Иногда, проверяя, насколько возросло его умение, Митя принимался за гипсовые фигуры, какие рисовали старшие ученики, и с горечью убеждался, что его работы много слабее. Повздыхав, он еще с большим усердием налегал на орнаменты.
В упорных трудах незаметно пролетел год. В гипсофигурном классе натура была посложнее: рисовали торсы и головы античных героев и богов. И снова Митя шел среди лучших учеников.
На третьем году пребывания в Одессе восемнадцатилетний художник наконец соприкоснулся с настоящей живописью. В натюрмортном классе Ладыженского он узнал, как смешивать краски, наносить их на холст, тайны соотношения и взаимодействия красок. Тогда же началась работа над этюдами.
На этюды ученики отправлялись большой группой. Писали степь, расстилавшуюся за городом ровной скатертью, тихие улочки с обветшалыми строениями и зелеными зарослями акации, взморье, где на песчаных отмелях лежали перевернутые вверх днищем баркасы и сохли на кольях рыбацкие сети.