– Этот пес нас выдаст! – забеспокоился Дюпон. – Возьму его на руки.
– Боюсь, уже выдал! – ответила Эмили.
Однако Дюпон все-таки взял собаку и принялся гладить, успокаивая. Продолжая прислушиваться, они различили слова Людовико:
– Иди, а я пока постерегу ворота.
– Подожди минуту, – ответил часовой. – Скоро лошадей отведут в конюшни, а ворота закроют. Тогда я смогу ненадолго оставить пост, а тебе не придется тратить время.
– Для меня это не работа, приятель, – заверил Людовико. – Когда-нибудь и ты мне поможешь. Иди и принеси вино, не то разбойники, которые только что вернулись, все выпьют.
Часовой в сомнении окликнул всадников во внутреннем дворе и спросил, почему они не выводят лошадей, чтобы можно было закрыть ворота, но те, даже если и слышали его, не сочли нужным ответить.
– Да-да, – подтвердил Людовико. – Слишком заняты дележкой. Если станешь ждать, пока выведут лошадей, заодно дождешься, что выпьют все вино. Я-то уже получил свою долю, но если тебе твоя не нужна, то не откажусь и от нее.
– Ну-ну, не спеши! – разгорячился часовой. – Подежурь минуту, сейчас вернусь.
– Особенно не торопись, – хладнокровно посоветовал Людовико. – Я не впервые стою на часах. Но можешь оставить свое ружье: если вдруг на замок нападут враги, встречу их огнем.
– Возьми, приятель. – Часовой протянул ружье. – Оно знает службу, хотя вряд ли сумеет защитить замок. Могу рассказать забавную историю.
– Лучше расскажешь после того, как выпьешь, – возразил Людовико. – Смотри, они уже выходят со двора.
– Тогда поспешу, – решил часовой, убегая. – Сейчас вернусь!
– Не торопись, время у меня есть, – ответил Людовико, направляясь через двор, но в эту минуту часовой вернулся.
– Куда это ты отправился, приятель? – возмутился он. – Так-то ты стоишь на часах? Наверное, придется караулить самому.
– Что ж, – заметил Людовико, – ты избавил меня от необходимости догонять тебя. Я хотел сказать, что если желаешь хорошего тосканского вина, то иди к Себастьяну: он его разливает. А у Федерико вино дрянь. Но, кажется, тебе не достанется ни того, ни другого. Смотри, они уже идут сюда.
– Святой Петр, и правда! – воскликнул часовой и убежал, а Людовико бросился к двери, за которой во время этого долгого разговора Эмили изнемогала от тревоги.
Сообщив, что путь свободен, он повел всех к воротам, не забыв прихватить двух лошадей: отбившись от остальных, они мирно паслись на скудном островке травы.
Беглецы благополучно миновали ужасные ворота и направились по ведущей в лес дороге: Эмили, Аннет и Дюпон пешком, а Людовико верхом, ведя на поводу вторую лошадь. На краю леса они остановились. Эмили и Аннет сели на лошадей перед своими защитниками и поскакали так быстро, как позволяла разбитая дорога и пробивавшийся сквозь листву свет восходящей луны.