Эмили вспомнила испугавшую ее фигуру и воскликнула:
– Значит, это вы, месье Дюпон, вызывали во мне так много глупых страхов! Тогда я настолько ослабела от переживаний, что пугалась всего!
Высказав глубокое сожаление, Дюпон добавил:
– Стоя напротив вашего окна и думая о вашей и моей печальной участи, я невольно вздыхал и жаловался на судьбу. Эти звуки и привлекли вас к окну. Да, я увидел особу, которую справедливо принял за вас. Ах, я не стану описывать свои чувства! Я хотел заговорить с вами, но благоразумие меня остановило, а потом далекие шаги часового заставили покинуть место. До следующей прогулки прошло немало времени, так как только один из охранников позволял мне выбираться на воздух. Из его рассказов я понял, что ваша комната действительно расположена над моей темницей, так что, когда снова отважился выйти, сразу направился к вашему окну, где снова увидел вас, но не осмелился заговорить. Я только помахал рукой, и вы внезапно исчезли. После этого я забыл о благоразумии и предался горестным излияниям. Вы появились снова и заговорили со мной. Да, я услышал знакомый голос! Неосторожность наверняка бы меня подвела, если бы в этот миг не раздались шаги часового. Я немедленно покинул опасное место, но он успел меня заметить и начал так упорно преследовать, что ради спасения пришлось прибегнуть к смешному средству. Мне доводилось много слышать о суеверии этих людей, а потому я издал странный потусторонний звук в надежде, что часовой примет его за нечто сверхъестественное и прекратит погоню. К счастью, расчет оказался верным: судя по всему, солдат страдал припадками, и испуг вызвал у него нервный приступ, а я спасся. Чувство опасности и повышенная бдительность часовых заставили меня отказаться от прогулок, но в ночной тиши я часто брал в руки добытую охранником лютню и не только играл, но даже пел, но только несколько вечеров назад получил от вас ответ. Тогда мне показалось, что ветер донес до меня ваш голос, но я побоялся произнести что-нибудь, чтобы не услышал часовой. Прав ли я, мадемуазель? Вы обращались ко мне?
– Да, – с невольным вздохом подтвердила Эмили. – Вы абсолютно правы.
Заметив вызванную этим вопросом грусть, Дюпон заговорил о другом:
– Однажды, проходя по тайному коридору, я услышал удивительный разговор.
– В потайном коридоре? – недоверчиво воскликнула Эмили.
– Нет, разговор шел за стеной, в смежной комнате, – пояснил Дюпон. – Очевидно, кладка в том месте была такой тонкой, что отчетливо доносилось каждое произнесенное слово. В это самое время в комнате собрались друзья Монтони, и хозяин начал рассказывать историю дамы, которой до него принадлежал замок. Синьор упомянул некоторые невероятные обстоятельства, но только его совесть способна решить, насколько они правдивы. Однако вы, мадемуазель, несомненно, слышали ту версию таинственной судьбы синьоры, которую он распространяет.