Можно ли считать нашу эпоху эпохой философского постгуманизма? Философский постгуманизм – и в самом деле философия нашего времени. Сегодня происходит постгуманизация общества. Даже если антропоцентрические и дихотомические тенденции все еще считаются нормой, все большее число существ осознают потребность в сдвиге парадигмы, а потому начинают пересматривать старые понятия, изобретая новые ценности, основанные на иной точке зрения, в которой соединяются пост-гуманистические, пост-антропоцентрические и пост-дуалистические идеи. В этом смысле философский постгуманизм можно понимать как философский подход, соответствующий антропоцену как геологической эпохе: с постгуманистической точки зрения экологический аспект неотделим от технологического, тогда как саму технологию нельзя сводить к техническим проектам, что открывает дискуссию о технологиях существования. Какие области исследования имеются в философском постгуманизме? Этих областей довольно много – к ним относятся, в частности, биоэтика и исследования будущего, но это далеко не все. В контексте современного мышления философский постгуманизм представляет многообещающий подход осмысления настоящего, прошлого и возможных будущих, позволяющий отказаться от техноцентристских или линейных посылок; это согласуется с таким представлением о человеке, которое приписывает агентность не только человеческим, ачеловеческим и нечеловеческим актантам[419], но также модусам существования. Постчеловеческая агентность оказывается обширной и диффузной; ее можно отследить в таких модусах существования, в которых применяются стратегии встречи, признания и реляционности, а не иерархические установки, жесткие дуалистические модели и техники уподобления. Подобный уровень осознания привносит постчеловеческое в сами наши обыденные практики. Как только мы начинаем относиться к самим себе как открытым сетям, мы можем лучше понять, насколько велико наше влияние, аффекты и эффекты, сказывающиеся на этой планете, насколько они сложны и запутаны; и это важнейший шаг к пониманию существования в постгуманистическом ключе, поскольку в нем более невозможно сохранить разделения теории и практики.
Является ли философский постгуманизм праксисом? Да, философский постгуманизм – это праксис, то есть действие – это интра-акция, а мышление – это «интра-мышление»[420]. Такой подход расширяет наше восприятие существования, позволяя выйти за границы человеческого в строгом смысле слова, которые мы навязали сами себе. В этом сценарии люди должны признать, что являются телесными сетями энергий, альянсов и филиаций, которые в то же время не ограничены их пространственно-временной ситуативностью, поскольку они связаны с другими формами существования неопределенно большим числом материальных синергий и возможных измерений. В этом радикальном переосмыслении бытия осуществляется окончательная деконструкция имманентности и трансцендентности. Философский постгуманизм подсказывает ценные идеи, соотносящиеся не только с обещающими сингулярность возможностями, раскрываемыми сегодняшним прогрессом науки и биотехнологий, но также с онтологическими потенциалами, выводимыми из открытий и гипотез, предложенных в области физики. Постгуманизм – это эмпирическая философия медиации, предлагающая возможность примирения существования в широком смысле слова: материя – это вибрирующая энергия. Постгуманизм можно понимать в качестве экзистенциального осознания, которое не ограничивается понятием плоских онтологий, но принимает вызов, брошенный гипотезой мультиверсума в физике. Люди, как и другие проявления бытия, рассматриваются в таком случае как узлы мультиверсального становления в материальных сетях; подобные становления действуют в качестве модусов биологической, технологической и экзистенциальной несокрытости. В постчеловеческой онтической рамке плюралистического монизма или монистического плюрализма любое проявление существования связано с той или иной формой инаковости (отсюда