Философский постгуманизм (Феррандо) - страница 84

): их можно было убивать ради забавы, держать в неподходящих для них условиях, если это нужно человеку, и избавляться от них, что в конечном счете потребовало новой этики в обращении с животными, не являющимися людьми [Singer, 1975]. Здесь мы должны отметить, что в большинстве обществ во всем мире антропоцентризм по-прежнему остается безусловным моральным императивом. Философский постгуманизм – это радикальный ответ на приоритет человека, причем он может стать поворотным пунктом в эпистемологических представлениях, если сможет рассмотреть вопрос «Кто я такой?» в связке с такими вопросами, как «Что я такое?» и «Где и когда мы существуем?». В частности, Рози Брайдотти касается той же темы, рассуждая про «трансверсальную сущность, охватывающую человека, наших генетических соседей-животных и землю в целом» трансверсальной сущности, включающей в себя человека, наших генетических соседей – животных, и всю Землю в целом» [Брайдотти, 2021, c. 159]. Этот сдвиг в социальном и индивидуальном восприятии человека – один из наиболее важных вызовов, с которыми мы как вид сегодня сталкиваемся и которые требуют более глубокого анализа. Поэтому мы теперь перейдем к третьему смыслу философского постгуманизма, а именно к пост-дуализму, отправляясь от всеобъемлющей позиции, которая рассматривает человека в качестве открытого означающего во всех его исторических проявлениях и потенциях. В части 2 мы в основном занимались био-дискурсивными воплощениями человека; в части 3 мы продвинемся дальше в том же направлении и подробнее разберем материальные, а также пространственно-временные воплощения человека, начав с вопроса об эволюции жизни в эпоху антропоцена и закончив спекулятивными размышлениями о постчеловечестве и мультиверсуме. Пора разобраться с пост-антропоцентрическим и пост-дуалистическим характером философского постгуманизма, который преподносит себя в качестве критики, задавая выполняемый им сдвиг и свой теоретический аппарат условиями префикса «пост». Теперь мы можем поставить третий вопрос нашего исследования: всегда ли люди были постлюдьми?