Я бродил по территории, накрытой куполом, уже несколько часов. Про пейзаж и его обитателей можно было сказать одним словом — однообразие. Однообразные пеналы домов, с жилой и общей частью, однообразная еда в автоматах, без ограничений, заходи и бери, да и люди все похожи, и не только одеждой. Словно роботы, с неподвижными лицами, чёткими, уверенными движениями, скупой динамикой, они никуда не торопились и всё время были чем-то заняты — переносили грузы, настраивали механизмы, и при этом практически не разговаривали. Похоже, друг друга они понимали без слов, а меня понимать вообще отказывались.
Нет, если задать вопрос, каждый из них охотно отвечал. Только никто из жителей купола не помнил, что произошло после открытия портала, вот как отрезало у них эти воспоминания. И о прошлой своей жизни говорили они совершенно без эмоций. Слабые отблески радости, злости и прочих чувств присутствовали, но настолько сглаженные, что ими можно было пренебречь. в\Когда я повалил одного из пленников на землю и наподдал ему ногой, он встал, отряхнулся, и пошёл дальше по своим делам, ни злости, ни обиды, только сосредоточенность.
Все пленники были заняты — одни пасли дронов-ремонтников, другие — просто ходили туда-сюда, третьи со сосредоточенным видом стояли на месте и смотрели в одну точку. Куда-то вверх, в высшую точку полусферы.
И всех их объединяло одно — полное отсутствие агрессии и готовности на агрессию ответить. Один конфедерат поблизости от площадки с излучателями, явно свежачок, набросился на другого, молотя кулаками, только за то, что они были из одной линии клонов, и вроде как братья, и тот, второй, отказывался отвечать взаимностью.
— Эй, — окликнул я новенького, — это бесполезно.
Но в ответ получил только раздражённый взгляд и чёткое указание, куда посторонним надо идти со своими советами. Больше я во внутрисемейные разборки не вмешивался, но в глубине души порадовался тому, что есть ещё среди нас нормальные люди.
Кроме цилиндра, на огороженной территории были ещё два выбивающихся из общей унылости здания. В южной части, почти у границы, в десятке сантиметров над землёй висел чёрный пятнадцатиметровый куб. Я упёрся руками в прохладную стену и попробовал столкнуть его с места — силой трения о воздух можно было пренебречь, и оставалась только инерция, и ещё моя самонадеянность, но куб ожидаемо не шелохнулся.
А на противоположной стороне обнаружилась пирамида схожего размера, тоже чёрная, и тоже висящая над землёй. До неё я добрался через два часа, уже собираясь бросить всё и отправиться спать. Как и у куба, у пирамиды была абсолютно гладкая поверхность, но хотя бы не вертикальная, и я попробовал на неё забраться. Это оказалось на удивление легко, несмотря на крутой подьём, расстояние было небольшим, и буквально через минуту я очутился на самом верху.