Под пристальным взглядом Дженни смутилась:
– Я просто подумала… вы вчера были такой расстроенной… и эти расписки…
– Расписки? – Ариадна не сразу поняла, о чем идет речь. Вчерашняя ссора в спальне казалась очень далекой и глупой, но служанка переживала, поэтому пришлось пояснить. – Герцог Честер выкупил их и попросил в следующий раз записывать все сразу на его счет.
– Он не разозлился?
– Разозлился… на то, что я сама все оплатила! – Еще утром Ариадна готова была рассмеяться над абсурдностью этой фразы, сейчас она просто скупо улыбнулась и отвернулась к зеркалу. – Так что придется поторопиться, я предпочитаю не злить его еще больше.
– Да, миледи!
Дженни принялась доставать платье. Она слишком суетилась, и в любой другой день ее хозяйка поинтересовалась бы причиной волнения, но сейчас все проще было списать на собственное распоряжение и вдруг проснувшееся усердие служанки.
О цели приезда Ариадна вспомнила в холле, когда отдавала распоряжение позвать гребцов.
Пришлось возвращаться в кабинет и звать племянницу миссис Олсен. Швея появилась почти сразу, но все равно задержка вызвала раздражение. Более того, Салли попыталась настоять на том, чтобы снять мерки. Это означало снова раздеваться, и племянница миссис Олсен, обладавшая острым взглядом, могла заметить синяки.
Переговорив со швеей, Ариадна поспешила покинуть Маккон-холл, чувствуя, что попросту сбегает от ответственности за то, что произошло в саду. Гребцы отчалили от берега. На этот раз им пришлось практически пробираться по реке, лавируя между других суденышек: ночная прохлада послужила для всех сигналом покинуть дома.
Лодки заполонили реку. Большие и маленькие, остроносые и не слишком – все они сновали по реке, то и дело сталкиваясь пузатыми боками. Их пассажиры вскрикивали, приветствовали друг друга, ругались… Блеск факелов и магических светильников отражался в темной воде.
Не в силах ни с кем разговаривать, Ариадна затаилась среди подушек, уповая на то, что завсегдатаи такого времяпрепровождения ее не узнают, а случайным путешественникам она не интересна. Она и забыла, что балдахин лодки украшен вышитыми гербами и все равно привлечет внимание.
Ее провожали долгими взглядами, но никто не осмелился окликнуть гребцов, не желая быть уличенным в связи с убийцей.
Как Ариадна ни торопилась, она все-таки опоздала. Вошла в столовую, когда Честер сидел и мрачно смотрел на расставленные перед ним яства.
При виде жены он поднялся:
– Миледи.
– Добрый вечер. – Улыбка вышла кривой. – Простите, мне пришлось задержаться.
Герцог наклонил голову, выждал, пока девушка сядет за стол, и занял свое место. Под его пристальным взглядом Ариадна заерзала, гадая, могут ли оборотни читать мысли. Насколько она знала, нет, но это был Честер, поэтому она опустила глаза, делая вид, что увлечена содержимым своей тарелки.