К сожалению, работы пришлось приостановить из-за очередной войны. После восстания сербов и болгар против османского правления Россия встала на сторону повстанцев и в конце апреля 1877 года объявила войну Османской империи. Бои шли в основном на Балканах и на Черном море, однако парализовали и Санкт-Петербург.
Баку не стал полем сражений. Зато в Грузии, где недавно вышедшая замуж Берта фон Зутнер пыталась заработать себе на жизнь в качестве учительницы фортепиано и французского языка, бушевала война. Вместе с мужем Берта организовала сбор средств для оказания помощи раненым и писала статьи в венских газетах. Соблазнительно описать эти факты в ее биографии как начало ее миссии мира, которой Берта позднее вдохновила Альфреда Нобеля, однако, по ее собственным словам, в те годы она не испытывала никакого неприятия войны, а лишь с симпатией относилась к готовности русских биться за братьев славян.
В Санкт-Петербурге Людвиг открыл в своем доме мастерскую по пошиву «перевязей и простыней для раненых» и в огромных количествах закупал ткань для многочисленных швей. «Но, ах, надолго ли этого хватит, когда за один день война унесла 15 000 жизней», – горестно писал он Альфреду>27.
Роберт продолжал свой тяжелый труд в Баку. В письмах он описывал себя: перепачканный керосином и смазочным маслом, совершенно седой и все полнее с каждым днем. «Скоро стану таким же грузным, как покойный отец», – писал он Альфреду. Жена Паулина и четверо детей – Яльмар (15), Ингеборг (13), Людвиг (10) и Тира (5) – с ним на Кавказ не поехали. Роберт страдал от одиночества и разлуки с семьей. В начале 1878 года, когда приближался момент создания акционерного общества, он чувствовал себя совершенно подавленным.
«Единственно научный и экономический интерес предмета поддерживает мои силы в этом забытом богом Баку», – жаловался он Альфреду. «Людвиг всегда недоволен, и сдается мне, что он будет не слишком рад, если и мне в этой стране – на святой Руси – удастся создать нечто ценное». Роберт не скрывает своей горечи. «Само собой, я мог бы зарабатывать себе на жизнь в Стокгольме, и мои дети от этого наверняка бы выиграли. Сейчас же их воспитывает мать, добрая, как ангел, но она не обладает ни одним из тех качеств, которые требуются для воспитания детей»>28.
Альфред сочувствовал Роберту, вынужденному вкалывать в этом «унылом азиатском гнезде». Он изучал возможность послать в Баку большую партию вина, чтобы подбодрить брата. Теперь, когда у него водились деньги, ему нравилось делиться и оказывать поддержку. Поэтому он решил к тому же порадовать племянников и записал на каждого из них по нескольку акций своей немецкой динамитной компании.