Альфред Нобель. Биография человека, который изменил мир (Карлберг) - страница 321

«Как видишь, здесь раньше доминировали мужчины», – говорит Кристина, обводя рукой многочисленные портреты в золотых рамах, украшающие стены зала.

Несколько лет назад Кристина Муберг помогла отчасти выровнять баланс. Проведя исторические изыскания, исследователи нашли первую женщину в Академии наук, избранную еще во времена Карла Линнея, в 1748 году. Эва Экеблад, научившая мир делать водку из картошки, теперь тоже изображена на портрете, помещенном в галерее рядом с основателями академии.

Президент Академии наук – тот человек, который каждый год утверждает решение о присуждении Нобелевской премии ударом молоточка, однако отбирают и предлагают кандидатуры Нобелевские комитеты и предметные комиссии. Там тоже дуют новые ветра. В последние годы и Комитет по физике, и Комитет по химии возглавили женщины.

За три года своего пребывания на посту президента Кристина Муберг, по правде говоря, больше внимания обращала на другие тенденции. Она наблюдала, как в обществе все больше укореняются презрение к науке и отрицание фактов. Ситуация еще усугубилась после фейковых новостей и антинаучных провокаций в связи с президентскими выборами 2016 года. В качестве примера она берет область своих научных исследований, органическую химию. В последние сто лет химики в совершенстве научились синтезировать химические соединения, создавая в пробирках вещества, существующие в природе. Однако, по мнению Кристины Муберг, им постоянно приходится сталкиваться с невежеством:

«Когда мы производим природное вещество путем синтеза, многие считают его опасным, хотя оно состоит из тех же молекул. При этом забывают о том, что самые ядовитые вещества созданы природой».

Растущее пренебрежение к истине и фактам требует ответной реакции, говорит Кристина Муберг. В прошлом году в своей торжественной речи на заседании Королевской академии наук она предсказала начало новой эпохи Просвещения, призвав членов академии принять бой, а не наблюдать в молчании, как наука сдает позиции невежеству.

У меня невольно возникает мысль, что с наукой дело обстоит как с демократией: чтобы она продолжала существовать, каждое поколение должно завоевывать ее заново.

«В этой борьбе Нобелевской премии принадлежит очень важная роль, – подчеркивает Кристина Муберг перед прощанием. – Вручение премии стало ежегодным чествованием науки и просвещения».

Глава 17. Триумф просвещения

Летом 1888 года Париж благоустраивался, готовясь к всемирной выставке, которую Франции предстояло организовать в следующем году, в столетний юбилей революции 1789 года. Затаив дыхание, парижане следили за реализацией самого масштабного и престижного проекта – строительством трехсотметровой башни Гюстава Эйфеля на Марсовом поле, которая обещала стать самой высокой в мире. В последнее время отношение к ней общественности изменилось. Когда в 1887 году проект инженерного бюро Эйфеля победил в конкурсе и началось возведение его современной металлической конструкции, страницы газет запестрели протестами культурной элиты французской столицы. Многие считали, что проект Эйфеля – оскорбление Парижа, гротескное и вульгарное нагромождение металлолома. Но в июне 1888 года пополнились ряды тех, кто приходил в восторг от элегантности и изысканности пропорций – да, некоторые даже не стеснялись употреблять слово «красота».