В книге «Мария Кюри» писательница Сьюзан Куинн упоминает две примечательные инициативы, обе из которых увидели свет во Франции в 1895 году. Франко-венгерский писатель Макс Нордау[59] в своей книге «Вырождение» предупреждает о том, что за технический прогресс человечеству придется заплатить высокую цену. Он считал, что, если развитие будет продолжаться с такой же скоростью, прогноз на будущее печален. Людям конца ХХ века придется жить в нервической обстановке многомиллионных городов, где все постоянно говорят по телефону и «проводят половину времени в купе железнодорожных вагонов или самолетах». По мнению Макса Нордау, человечество уже сейчас должно сопротивляться – покинуть города, разрушить железные дороги, запретить частные телефоны и дать отдых нервам.
«Наука обанкротилась», – утверждал писатель Фердинанд Брюнетьер в другом нашумевшем произведении того же года. Он добился аудиенции папы римского и впоследствии использовал встречу, подводя итоги успехам науки за последнее столетие. «Физика и естественные науки обещали нам положить конец “мистерии”. Однако мало того, что им это не удалось, мы к тому же можем отчетливо видеть, что они никогда не смогут этого сделать. Они не в состоянии… задать те вопросы, которые что-либо значат: те, что касаются происхождения человека… его поведения и будущей судьбы», – писал Брюнетьер, который утверждал, что пора начать вновь прислушиваться к церкви и папе римскому>66.
Критики прогресса и противники науки получили поддержку и в Париже. Желающих потрясти основы нашлось немало. В октябрьском номере респектабельного журнала Mercure de France вышла одна из «научных» статей Августа Стриндберга. Писатель пытался доказать, будто на самом деле не существует никаких химических элементов и химических соединений, а качество – это единственное, чем различаются вещества. На первый взгляд статья Стриндберга производила серьезное впечатление. Она изобиловала химическими формулами и сложными терминами. Однако за всем этим скрывалась лишь ловкость рук. Символично, что была опубликована в тот же день, когда скончался величайший ученый Луи Пастер.
Альфред Нобель прочел статью Стриндберга и на полях внес правку в формулы. Его планы купить газету застопорились. Однако тот, кто хотел сдвинуть мир в сторону рационализма и прогресса, мог внести свою лепту разными способами. «Я предпочитаю использовать имеющиеся у меня средства для продвижения научных интересов в мировом масштабе», – писал Альфред в этот период в ответ на письма просителей>67.
* * *
27 ноября 1895 года Альфред Нобель снова попросил четверых друзей об услуге. Он написал новое завещание, которое им предстояло заверить. О старом он сожалел.