Чужая ванная оказалась тесной и неудобной. Не сравнить с его итальянским джакузи размером с бассейн! При мысли о том, что сейчас в его джакузи нежится ненавистный Сеня Бедняков, Всеволод заскрежетал зубами. Он сделает все, чтобы вернуть Сеню на его законное место – в эту самую ванную!
А пока Всеволод принял душ, вытерся стареньким, но чистым полотенцем, которое заранее приготовила Аля, и на цыпочках прошел в комнату.
Пока он был в душе, гостиная превратилась в спальню. Аля расстелила диван и разложила кресло-кровать для Любочки. Она читала книжку дочке, но при виде Всеволода быстро поцеловала ее в щечку и погасила ночник. А затем скользнула на диван, вытянувшись у стены. Всеволод неловко замялся. Ложиться в постель с чужой женой – это уж слишком! Но другого выбора у него, похоже, не осталось. Не на полу же спать.
– Ты чего не ложишься, Сев? – тихонько позвала его Аля.
Всеволод тяжело вздохнул, присел на диван и осторожно, стараясь не коснуться Али, вытянулся на самом краю. Он думал, что не сможет сомкнуть глаз до утра, но внезапно усталость навалилась на него тяжелым ватным одеялом, и он сам не заметил, как уснул.
Дом, милый дом! От волнения Всеволод выронил ключи с брелоком от ворот, поднял их, отряхнул от снега и щелкнул кнопку. Ворота автоматически открылись, впуская его во двор. Никогда в жизни он так не радовался возвращению домой!
За время его отсутствия двор запорошило снегом, и теперь сам дом и газон вокруг выглядели как декорация к зимней сказке. Как же у него хорошо, просторно, красиво!.. Стоило побывать в квартире Бедняковых, чтобы оценить все преимущества своего элитного жилья. Радуясь, как школьник, Всеволод вприпрыжку побежал по припорошенной снегом дорожке и вдруг замер с ногой на весу.
У самого крыльца, на тоненькой заснеженной рябине, качалась стая снегирей. Рябину эту посадила Инга. Всеволод смеялся над чахлым деревцем и не понимал, зачем было сажать его на самом видном месте. А Инга тогда рассказывала, что у ее бабушки в деревне у дома росла рябина, и зимой, полакомиться ягодами, из лесу прилетали стаи снегирей. За четыре зимы, что Всеволод с Ингой прожили в новом доме, снегири не прилетали ни разу, и он подшучивал над женой по этому поводу. И вот теперь не мог поверить глазам. Красногрудые, похожие на елочные шары, снегири качались на ветвях и клевали алые замерзшие ягоды.
– Инга!.. – осторожно, боясь спугнуть птиц, позвал Всеволод.
Никто не отозвался. Дом был пуст, и от этого сознания в груди все оборвалось.
– Инга! – Его отчаянный крик пронесся по двору, спугнув птичью стаю. Снегири взмыли вверх, и Всеволод проводил их затуманенным взглядом. Птицы не улетели далеко, а присели на забор, выстроившись в ряд, словно красная гирлянда.