.
– В это время и в этом месте мы благодарим Матушку Луну и Отца Тюра за помощь нашей подруге и сестре, за очищение ее сердца, разума и души. Мы знаем, что вы всегда будете рядом, как мы будет следовать вашему пути. – Энергия заструилась по кончикам пальцев Хантер, и она, следуя своему порыву, своей интуиции, погрузила кровоточащую руку в воду. Ледяная жидкость повергла девушку в шок, и она резко распахнула глаза. – Обряд окончен, – продолжила она, наблюдая, как ее кровь разъедает мерцающий образ сестры, а затем погружается все ниже, ниже и ниже. Облизав губы, Хантер выкрикнула последнюю строчку заклинания, которую раз за разом слышала от своей матери. – Мы встретимся, разойдемся и встретимся вновь!
Алые ленты закружились вокруг блестящих лунных камней, окрашивая каждый в розовый оттенок. Эмили затаила дыхание, когда камни поднялись со дна котла и словно призванные силой крови Хантер упали в ее ладонь.
В полицейском участке Гудвилля было жарко. Слишком жарко. Настолько жарко, что каждый дюйм тела потел, форма прилипала к коже и все чесалось. Фрэнк Дирборн повернул вентиль крана и ополоснул холодной водой опухшие костяшки пальцев. Как вообще кому-то удается так жить? На протяжении всего дня внутри помещения из пыльного кондиционера в потолке исходил слабый ветерок. Люди проделали такой долгий путь, только чтобы заточить себя в тюрьму.
Наклонившись над раковиной, он посмотрел в маленькое прямоугольное зеркало, висевшее на чистой стене уборной.
– Дирборн. – Он провел языком по зубам и улыбнулся. – Шериф Дирборн.
Прозвучало убедительно. Неоспоримо.
Левый глаз пронзила боль. Он прижал ладонь к вспышкам жара, которые затуманивали его зрение, и дернулся вперед. Его лоб врезался в зеркало.
– Матерь… – Он подавил рык и оттолкнулся от зеркальной поверхности. На керамическую раковину посыпались осколки, и мужчина провел пальцами по шишке, начинающей выступать в центре лба. Ничего не поменялось с прошлой ночи после посещения оливкового дерева. Внезапные приступы усиливающейся убивающей боли. Скоро все должно закончиться. Вне зависимости от места, он никогда не сможет избежать своей судьбы.
Прикрывая глаз, он посмотрел на свое искаженное отражение. Втянул воздух сквозь стиснутые зубы и убрал руку от лица. Его взгляд был устремлен на кран. Но он не хотел смотреть.
– Проклятые зеркала. – Он вздрогнул, осторожно погладив опухшее веко.
Ему не следовало винить зеркала. Не их вина в том, что они показывают правду. Он должен был винить ту женщину. Которая заставила его полюбить ее. Которая превратила его в чудовище.