— Кто?
— Кто? Кто? Будто сам не знаешь. Конечно, Шниттер! Посулил, что получу освобождение… А в первый список ни один рабочий не попал… Вам, понятно, все равно, что профсоюзная организация останется без руководства… Шушукаться будет легче… — Он снова взялся за мешок с провизией, но только пощупал его. — Завтрак уже давали? — спросил он. — Эй! Вы! — крикнул Доминич солдатам, хлопотавшим возле котлов. — Кашевары! Сколько еще ждать прикажете? Да и вообще, кто их выбирал? — спросил он, обернувшись к Новаку. — На войне каждый охотно пойдет в повара, — злобно прошипел он сквозь свои огромнейшие зубы. — Извольте устроить выборы! Столько-то демократичности и армия может себе позволить… А если я лучше умею стряпать? Что? Ну, да разве вы станете вмешиваться в такие пустяки! Когда будет завтрак готов? — заорал он кашеварам, сновавшим у котла на углу улицы.
— Заткнись! — бросил ему солдат с большущими усами. — Думаешь, только тебе жрать охота?.. Господин доктор! — добавил он с презрением.
— Вы послушайте только этого наглого мужика!
Казалось, Доминич вот-вот изойдет злостью.
— А тебе чем опять мужик не угодил? — спросил Дембо.
— Что значит «мужик»?! Я защищаю интересы рабочих, одетых в солдатский мундир. Я и здесь стою на защите их прав. Извольте вовремя подавать завтрак. Вы член профсоюза?
— Да.
— А какая у вас специальность? — спросил Доминич, кинув недоверчивый взгляд на руки Дембо.
— Сапожник! — проорал Дембо. — Чтоб вас черти забрали, сапожник! Чего мне на руки уставились? Вот как трахну сейчас — не только что специальность, но и имя свое забудешь!
Новак, Пюнкешти, Франк и Бойтар чуть не разом крикнули:
— Шимон! Дембо!
Глаза Доминича заползли под торосы морщин и оттуда, моргая, смотрели на Дембо. От волнения Доминич развязал даже мешок. Из него вывалились на глазах у всего честного люда килограмма два ветчины и колбасы, покрывшейся жирной испариной. Доминич еще пуще разволновался, пальцы задрожали, и он быстро-быстро запихал все обратно в мешок.
— Я все специальности уважаю, — заторопился он. — Да здесь и нет никому охоты кичиться своей профессией. Тем более сейчас, когда мы все солдаты… венгерцы, и наша священная обязанность…
Дембо выругался по-румынски и отвернулся. Доминич продолжал оправдываться:
— Мне очень жаль, товарищ, если вы неверно поняли меня. Я знаю, что сейчас война, но, несмотря на это, все рабочие должны стремиться… поддержать авторитет квалифицированных рабочих!.. А может, вы хотите, чтоб мы откатились на сто лет назад? Разве для этого билась социал-демократическая партия за прогресс?.. Разве для этого принесли мы столько жертв, чтобы сейчас, когда получили избирательное право, любой мог нахальничать с нами? Как вы считаете, товарищ Пюнкешти? И ты, Новак? Да скажи ты наконец!