— Правильно, а дней пять назад у нас как раз сухо было, — подтвердил Шустов. — Значит, скорей всего, этим путем они и пришли.
— Ну что ж, — сказал Вальков, — тропинку надо осмотреть самым тщательным образом, не дожидаясь, пока она высохнет. Ну-ка, рыбак, одолжи свои сапоги, мы с Шустовым сходим туда, посмотрим, — попросил он у Коршунова.
Через минуту они в сопровождении Вареникова и председателя сельсовета двинулись через луг по направлению к высокой сосне.
Проводив их взглядом, Максимов снова принялся внимательно осматривать окружающую местность. Ничего такого, что дало бы серьезную пищу для размышлений, он так и не нашел. Следы, конечно, раньше имелись, но, видимо, непогода, бушевавшая почти три дня, стерла их начисто.
Вскоре послышались голоса, и из густой травы вынырнули Вальков и Шустов с понятыми. Отдуваясь, Вареников бросил на песок что-то тяжелое. Это была связка ржавых дисков от сеялки, близнецов тех, что валялись рядом с трупом.
Шустов пояснил:
— На опушке леса нашли. Сеялку разукомплектованную кто-то бросил за ненадобностью. Преступник, видимо, прихватил их с собой.
— Да, так могло быть. Когда шли по тропке, заприметил их, а затем вернулся и взял, — согласился Вальков и как бы подвел черту. — Надо закругляться. Здесь мы взяли все, что можно. Шустов с председателем сельсовета пусть организуют отправку трупа в морг. На этой же машине эксперт уедет. А мы пока останемся, потолкуем с участковым.
Небольшая комната, которую занимал участковый, находилась в одном помещении с сельским Советом. Разместившись в ней с трудом, собравшиеся помолчали, как бы раздумывая о том главном, чего не имели права упустить на первых порах следствия. Нарушил молчание Вальков:
— Ну, Федор Андреевич, высказывайся, что думаешь.
Участковый немного помедлил и заговорил:
— Дум-то особенных пока нет, но кое-какие соображения имеются. Молодежь у нас здесь пошаливать стала. Двое вернулись недавно из колонии, отбывали срок за кражи, грабежи. Судили их в городе. Народ подозрительный. Правда, сейчас к ним не придерешься. Вроде бы сидят спокойно, но молодежь вокруг них крутится, беспокойно стали жить, драки, иной раз и нож появится. Предупреждал уже не раз, клянутся в ответ: ни при чем, мол, а за руку схватить пока не удалось. В город, между прочим, часто ездят. Может, их рук дело? Хорошо бы проверить, с кем они связаны там. Может, на женщину эту выйдем.
— Кто такие? — поинтересовался Вальков.
— Люди-то известные — Купряшин Федька, по кличке Беда, и Митька Корочкин. Его они Ляпой называют.